P.S. Я не могу не попросить прощения за то, что это только эмоции, одни эмоции, ничего больше. Но все, что связано с Бесланом, так больно и страшно, так невыносимо, что логика и здравый смысл как-то исчезают, отсутствуют, не принимают участия в восприятии происходившего и происходящего. Можно было бы рассказать о том, какие уроки из того, что случилось десять лет назад (Неужели так много?!), мы извлекли. Правильнее, наверное, было бы посетовать на то, что Беслан так ничему нас и не научил. Но я этого делать не буду. Как и тысячи других людей, я бессильна перед ужасом Беслана. И пусть это будет реакция на беду, характерная исключительно для женщины, для мамы, для дочери, для сестры, пусть другие, более мудрые и смелые, делают обобщения и серьезные выводы. Я напишу так, как мне написалось, случилось, выдохнулось.

Это всего лишь эмоции…

Тогда, уже десять лет назад, не помогли ни тихие, задушевные, тайные молитвы, ни громкие, отчаянные и неистовые обращения к Всевышнему. Тогда люди особенно остро почувствовали свое бессилие: то, что они не принимают участия в двух самых важных в жизни человека вопросах: когда, где и как родиться им и их близким; когда, где и как им и их близким умереть. А если на эти два момента повлиять человек не может, то все остальное имеет такое ничтожное значение, что не стоит нашего беспокойства.

Если бы родители могли погибнуть и своей смертью спасти детей, они бы это сделали. Но, увы, такие жертвы небесами не предусмотрены. И от отчаяния как-то мгновенно уставала и умирала душа, от переживаемого не моглось думать и только паника царила внутри: не стоялось, не сиделось, не ждалось, не терпелось и не молилось, нужно было куда-то бежать, что-то предпринимать для спасения, обнимать и любить-любить-любить тех, кто был там, внутри… Любить их так, как никто никогда не любил; любить, как в последний раз, чтобы отдать им все до капельки, пропитать их своим теплом, своей нежностью, объяснить, до какой предельной степени они важны и нужны… Хотелось собрать все хорошие и ласковые слова, придуманные человечеством, купить любые и всякие игрушки, конфеты, торты, привезти все-все-все на свете мороженое и запустить в воздух миллиард жизнерадостных воздушных шариков… Хотелось забрать обратно все замечания, наказания и косые взгляды, заштриховать все неудачные слова, повторить все эпизоды, закончившиеся синяками и царапинами, чтобы держать за руки, всегда, постоянно и неизменно держать за руки… Хотелось повторить 1 сентября снова и не пустить в школу… Хотелось! Хотелось! Но ничего не помогло, никто не сжалился, и случилось то, что случилось.

Человек не может не думать, что есть какая-то разумная мера страдания и страха, выпадающая на долю одного мужчины, одной женщины, одного ребенка, одной семьи, одного народа. Но в Осетии десять лет назад эта мера была тысячекратно превышена. Мучения превзошли предел, за которым начинается безумие. Горю не стало конца, его не могли утешить, успокоить, утихомирить ни слезы, ни сон, ни время, ни лекарства. Беда казалась монолитом, который придавил целый народ к земле, согнул его, сломал, лишил надежды на преодоление.

Порой кажется, что душевная эрозия, солнечный свет, дожди, общение размывают тот самый монолит, как-то влияют на его тяжесть и размеры в сторону уменьшения, проделывают в нем отверстия и щели… Порой кажется, что Вселенная мудра, а потому горе не может быть бесконечным, неистощимым… Порой так кажется…

Но иногда вдруг снова остро пронзает та же самая, огромная и невыносимая, боль, сердце разбивается на кусочки, каждый из которых, как острое стекло, безжалостно колет изнутри долго и изнурительно. И стонет уставшая душа, и кричит, что нет больше сил выносить этот ужас, вспоминать его. Точнее – не уметь его забыть.

Беслан для меня – символ того, что справедливости в мире нет, что человек не должен быть в чем-то виноват, не должен быть погружен в смертные грехи, чтобы страдать и погибать мученически. Ведь если грешников наказывают, то это как-то можно понять, но если страдают невинные, то должна разверзаться земля, обязано гаснуть солнце… А если невинных – сотни… Но человеку достаточно просто быть на этом свете, чтобы получить как заслуженную, так и совершенно НЕ заслуженную долю вселенских бед, страданий и кошмаров. Беслан для меня – основа сомнения в доброте и милосердии Бога.

Знание о том, что произошло в Беслане, не может не вызвать очень простого и беспредельно сложного вопроса: «За что?»… И нет ответа. Тишина. И земля цела, и по-прежнему светит солнце. И все идет своим чередом, подталкивая к мысли о том, что надо жить! Прощать и здравствовать, плакать и смеяться. Помнить и любить. Любить и помнить. Смотреть на ИХ фотографии, называть новых малышей ИХ именами и надеяться, что там ИМ лучше, чем здесь. А еще знать, что встреча с НИМИ, если она возможна, — дело времени. А если невозможна, если тот свет – просто выдумка для утешения человечества, то все равно наступит покой, в котором нет ни памяти, ни слез, ни боли…

Надо жить! Без них. Но ради них, в их честь, в память о них.

Надо жить, чтобы заменить вопрос «За что?» на вопрос «Для чего?» А, заменив, делать что-то очень хорошее, большое и важное для того, чтобы в нашем жестоком, безумном и страшном мире больше никогда не погибали наши дети.

 

Рис. Аркадий Хадзарагов

СТАТЬИ
12.03.2024

Торговая сеть запустила новую акцию

26.11.2023

Все, что вы хотели знать о мерах соцподдержки мам

16.11.2023

Торговая сеть запустила предновогоднюю акцию

17.10.2023

Нового министра ВД по Северной Осетии Демьяна Лаптева представили личному составу ведомства

16.10.2023

Во Владикавказе проведут рейд по незаконным нестационарным торговым объектам

13.09.2023

В Северной Осетии появился ВкусВилл

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: