Мадина Гуриева — женщина до мозга костей. Но почему-то ее действия часто сравнивают с мужскими поступками. За глаза и в глаза. Один ее коллега так и сказал: «В парламенте ты — единственный мужик». Это когда Гуриева выступила по «Электроцинку». Сегодня Мадина Тамерлановна сложила с себя депутатские полномочия. Но данное обстоятельство никак не повлияло на ее мировоззрение. Она по-прежнему резка в оценках и своих претензиях к власти.

— Мадина Тамерлановна, вы были одним из самых активных депутатов прошлого созыва. И в тот момент, когда партия «Справедливая Россия» заметно упрочила свое присутствие в законодательном органе республики, вас там не оказалось. Где логика?

— У моего депутатского мандата есть своя история. Я периодически проживаю в Москве и, если честно, в 90-е годы даже не знала, кто у нас в республике председатель парламента. Скажу больше, у меня никогда не было веры в этот орган, и я не испытывала пиетета к людям, входящим в него. Как любому дисперсному жителю, мне всегда был важен результат деятельности президента и парламента: хорошо или плохо живет моя республика. А вот к моменту начала предвыборной кампании 2007 года я уже довольно неплохо ознакомилась с ситуацией в республике, поскольку поработала на идеологическом фронте в штабе Сергея Валентиновича Хетагурова на его президентских выборах… Для «СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ» я просто подготовила несколько аналитических материалов, и каково же было мое удивление, когда мне сказали, что московская команда пиарщиков, искавшая женское лицо, решила, что на меня можно сделать ставку. Сама я только постфактум узнала, что выиграла праймериз из 8000 человек и более чем в 6 раз обошла официальное «женское лицо» партии. Ну, а поскольку идеи и цели партии мне показались искренними и хорошими, противиться я не стала.

— Получилось как в известной поговорке: без меня — меня женили… И потом все было как полагается: медовый месяц, романтика и, наконец, бытовуха?

— Я считаю, что в предвыборную страду отработала неплохо. Только личных встреч за время предвыборной кампании было около пяти тысяч. Нужно признать, что кампания была проведена очень грамотно, она меня многому научила. Кстати, с нами везде ездила московская команда, которая постоянно мониторила предвыборную ниву. И скажу без лишней скромности, я была у них в фаворе.

А потом… А потом начались будни. Сидела в своем офисе (не в парламенте, я была депутатом не на постоянной основе) и видела в мониторе, как увеличивается очередь в приемной. Люди, которым нужна была помощь. И я стала понимать свое бессилие. Потому что, куда ни кинься, куда ни звони, везде ты упираешься в изворотливую чиновничью машину. Именно изворотливую машину, без чувств и желаний. И я поняла: пока не изменится все, в том числе и качественный состав парламента, пока у нас выборы будут проходить на таком уровне честности, как сегодня, в парламенте мне делать нечего.

— И вам не жалко потерянных пяти лет, проведенных в борьбе с государственными ветряными мельницами?

— Опыт, «сын ошибок трудных». Я ценю любую науку. Но в последний год я с трудом досиживала свой срок. Во-первых, от себя не спрячешься, а для меня уже было более, чем очевидно, что мы с региональным лидером — люди слишком разного миропонимания. Во-вторых, особенно трудно стало, когда началась эпопея с «Электроцинком». Я окончательно поняла степень чиновничьего цинизма и была просто в отчаянии от того, что и парламент, громко артикулировав своё вмешательство в этот важный вопрос , по факту перевёл его в разряд «проведённых из-за идеологической составляющей мероприятий». Вместо того, чтобы реально задуматься о будущем своих же детей и родной республики.

Мы вот говорим сейчас: «парламент, парламент», «чиновники». А для меня, в первую очередь, это коллегиальный орган, но состоящий из людей, многих из которых, я знаю уже много лет. Некоторых из них знаю вместе с их семьями, роднёй, друзьями, врагами, диагнозами… Кстати, тоже, иногда просто-таки обезоруживающие, условия национального парламентаризма… Так вот, особенно обидно, когда абсолютно адекватный, мыслящий человек подчиняется, уравнивающей его с маломыслящим человеком, формулировке «на заседании Фракции было принято решение…». Чушь. Я вообще не понимаю, как можно мириться с тем, что понятие «общее мнение» или «коллективное решение» подменяется на «коллективное мышление». В моём понимании, коллективный разум — это о бактериях, а не людях!

— Так лояльное отношение наших чиновников к «Электроцинку» — это политика или экономика?

— Это коррупция. Коррупция, прикрытая лозунгами об экономической и политической целесообразности.

— Лично я сожалею, что борцы с «Электроцинком» потеряли в вашем лице трибуну в парламенте. К тому же, насколько я знаю, вы попрощались и с партией СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ?

— Я не подала заявление на перерегистрацию, что, по сути, является уходом из партии. Я не стала делать демаршей, написала заявление ещё до начала предвыборной кампании с просьбой не включать меня в списки кандидатов в депутаты. Но меня не послушали, включили под 12 номером. Почему? Теперь это уже для всех «секрет Полишинеля»! Кстати, абсолютно не оправдавшая себя, пустая неумность. Я хотела расстаться красиво с региональным отделением, текст заявления написала такой, что, в случае его опубликования, некоторые выглядели бы намного выше, чем сейчас. А получилось так, как получилось. Ну, что поделаешь. Как известно, «человек наказан выбором». Подробности следующий раз… Кстати, это гротескно-весёлая история… И, хочу вам признаться, что я первый и последний раз партиец. Не думаю, что когда-нибудь еще мне захочется получить партбилет. Замечательных лозунгов много. Но, зачастую, стоят за ними «копии». Помните, у Пикассо? О том, что оригиналов всё меньше. А вот копий с этих оригиналов всё больше.

— Мадина Тамерлановна, насколько в вашу «копилку разочарований» внесли вклад впечатления от выборных процессов, в которых вы участвовали?

— Настолько, что мне даже стыдно — мне по возрасту уже так не положено разочаровываться. Ну как относиться к тому, что приехали целые автобусы пожилых людей, например из Алагира, для «карусельного» голосования. Подчеркиваю, приехали семьями и не молодые, а в возрасте люди. Понятно, что расчет был на наш менталитет — «воевать» со старшими негоже. Но меня поражает другое: почему эти люди в сединах, которых никто не уволит с работы, не сможет лишить пенсий, которые, в конце концов, а точнее, в начале начал, должны быть примером для младших, пошли на подачку, чтобы продать свою совесть?! Знаете, я пока не поняла и не сделала вывод, что же такое с нами происходит… Все хотят жить хорошо, но нельзя же поступаться принципами! Многим стала свойственна какая-то двойная мораль: кто-то не прощает чиновника-взяточника, но стоит в его семье появиться чиновнику-несуну, как все успокаиваются. То есть, вы будьте честными, а я тут постою какая смогу. Так же нельзя, требования к себе должны быть всегда выше, чем к окружающим.

— А вот мне тогда интересно, по какому счету вы судите наше общество, которое не способно объединиться даже в таком важном для него вопросе, как «Электроцинк»?

— Тема «Электроцинка», а точнее будет сказать, тема состояния экологии в нашей республике — это не однодневное противостояние. Это процесс… Боевой, растянутый во времени, и не допускающий капитуляции. А я, спасая свою беззаветную любовь к родному народу от себя самой, нашла ему такое оправдание : если в генетической памяти этноса есть место многочисленным и изматывающим войнам, и пусть они даже были победоносными, их потомки по особенному ценят мир. То есть, они не реактивны, не реакционны как более молодые народы. И еще один вывод я сделала. Мы, к сожалению, стали очень сильно зависеть от вождизма. Так вот, если бы у нашего народа был лидер, который бы озаботился его проблемами, я думаю, вопрос «Электроцинка» был бы давно решен. Еще и потому, что такой лидер чувствовал бы за своей спиной поддержку людей.

— Вы видите, хотя бы на горизонте, такого лидера?

— Знаете, последние кадровые решения Кремля на Северном Кавказе демонстрируют уникальные процессы. Ну, кто мог себе представить, что Рамзан Кадыров сможет стать успешным и эффективным руководителем? Или вот Дагестан. Даже полгода назад я не поверила бы, что мой учитель по академии госслужбы Рамазан Абдулатипов в свои 67 лет согласится возглавить республику. А Дагестан я неплохо знаю, он меня просто потрясает сложностью малоразрешимых задач. Так что я тоже жду сюрприза…

— Сюрприза от Кремля?

— Я жду сюрприза судьбы! Вполне возможно, что что мы с вами каждый день общаемся с человеком, который станет тем самым незаменимым лидером нашей родины, а может быть, мы никогда о нем не слышали. Это такая непредсказуемость!

— Мадина Темерлановна, а может лидер появиться просто так, или он все-таки должен проявиться через борьбу в оппозиции? И, кстати, есть ли в Осетии оппозиция?

— Я не знаю, что такое оппозиция в Осетии. Когда-то Алан Диамбеков высказал замечательную, на мой взгляд, мысль о том, что у сильного лидера должна быть умная, мощная и красивая оппозиция. Здесь ставим точку. Далее, если рассматривать оппозицию в таком ракурсе, то ее в Осетии нет. И ее отсутствие, кстати, является характеристикой руководства республики. Только у сильного лидера бывает сильная оппозиция. Только энергия рождает торсионное поле.

— Инициатива нового руководителя парламента о возможности отмены прямых выборов в республике лично меня, как ее жителя, оскорбляет. Вы тоже считаете, что наш народ не способен выбрать себе главу?

— Мое отношение к этому вопросу исходит из глубочайшего разочарования в выборном процессе, о котором мы уже говорили. Я считаю так: раз правды возле урн нет, то пусть назначают. По крайней мере, я буду знать, что кто-то там, в Москве, на себя взял такую ответственность. А мне останется только терпеть. Это лучше, чем наблюдать, как великий народ во время выборов опускают до плебейства, потому что ложь — всегда плебейство.

— Получается, что у вас не осталось никаких политических амбиций?

— А у меня их никогда и не было. Я росла в окружении первых секретарей и другой политической номенклатуры, неужели вы думаете, что мне трудно было взбежать по карьерной лестнице?! Я оставила должность в Москве, когда приехала в Осетию помогать на выборах Сергею Хетагурову. Меня, кстати в Москве, в администрации Президента, отговаривали от этого шага, и тоже из заботы о моём карьерном росте. Не думаю, что после выборов я не вернулась в Москву только из ложной гордыни. Наверное, все дело в том, что любая зависимость в чиновничьей иерархии меня просто утомляет. Я очень свободолюбивый человек!

Единственное, о чем жалею, так о том, что я не реализовалась в тех проектах, на которые рассчитывали мои старшие. Сегодня я понимаю, какое это счастье — тишь библиотеки и чудо-книги на рабочем столе. Кстати, мой папа никогда не хотел, чтобы я была чиновником. А брат папы Магомет, профессор журналистики, видел меня журналистом-международником или дипломатом… Скажу еще так, если бы у меня был брат, но с моим характером, я бы не видела ему другого применения, кроме политики. А я — женщина, мне как-то не пристало… Да и лень.

— Это как понимать: вы несерьезно относитесь к женщинам в политике?

— Напротив, я уверена, что завтрашний день мировой политики — за женщинами! Но так не хочется женщину — Главой в Осетии. То есть, руководительницам — «Да!». Лидер в республике — «Нет!!!». Суть в том, что осетинки по-другому воспитаны. И я, как раз, за то, чтобы они не очень сильно выбивались из традиционного поля воспитания. Честно говоря, роль женщины в нашем обществе и так огромна. Мы очень влиятельные и умные «серые кардиналы». Одно воспоминание из детства: когда в нашем всегда многолюдном доме пора было сесть за традиционно накрытый стол, потому что гости торопились в дорогу, а мужчины все где-то задерживались, бабушке моей предложили произнести молитву. Знаете, что она сказала? «При необходимости я могу произнести молитву. Но Боже нас спаси, чтобы нам необходимо это было делать самим. Дождёмся мужчин». Когда рассуждаю об этом, я ещё всегда вспоминаю экспозицию из музея Краеведения — предметы из захоронения аланки. Мне приятно думать, что женщина и на коне могла скакать, стреляла из лука, но не забывала и о косметике. Мы многогранны, умеем все, но если женщина-осетинка не признает приоритетную роль мужчины над собой, это уже плохо. Можно быть начальницей на работе, но за пределами своей профессиональной зоны ответственности нужно быть именно женщиной.

— То есть, женщина-глава республики — это из области фантастики?

— Я упреждаю Ваш следующий вопрос. Я догадалась. Отвечаю вопросом на вопрос. А что, достойных мужчин уже нет? Фантастически замечательным считаю наше традиционное воспитание. Считаю его безукоризненной платформой для любого старта. Во все времена наша молодежь легко входила в любое общество. За счет собственной культуры, культуры уважения к другим. Благодаря внутренней дисциплине. Если бы эту старую традицию не растерять на современном общественном поле, это и стало бы огромным нашим достижением. А женщины наши — особенные! Кстати, скажу так: кабы я не приняла решение развестись, поверьте, точно бы никуда не высунулась, потому что помогала бы делать карьеру или бизнес мужу уже тем, что в тылу у него всё гладко…

• выборы
• Мадина Гуриева
• парламент
• Северная Осетия
• Справедливая Россия