А был ли мальчик?

13.11.2017 Галина Камболова

Иногда следователи превращаются в колобков, а бюрократическая машина в виселицу, на которой неизвестно, кто окажется следующий

История про 10-летнего мальчика, который четыре года назад попал в районе магазина «Ласточка» под трамвай и погиб, потрясла всех, кто о ней узнал. Горожане искренне сочувствовали женщине, потерявшей единственного сына. Еще бы, ведь у нас культ детей, у нас тысячи ребят спешат в школу, а тысячи мам и пап ждут их назад домой. Привычное течение жизни с полутонами, иногда нарушаемое яркими вспышками свершившихся надежд и трагедиями безуспешных ожиданий. Когда около нас происходят печальные события, мы тотчас же хватаемся за головы, немеем от страха, поднимаем взоры к Всевышнему с извечными вопросами, а потом забываем историю, которая на время вывела нас из состояния равновесия. Такова жизнь, скажете вы, такова, к счастью, человеческая психика.

Авария

Нонна Сохиева перебралась из Алагира в город, чтобы ее долгожданный ребенок (рождения Чермена она ждала 10 лет) ходил в городскую школу, гармонично развивался, надеялась, как и все родители, что когда-нибудь он станет ее опорой и защитой. Через полтора месяца после трагедии Нонна стала искать концы, объяснение случившемуся. Нити привели ее в ГАИ, где ее ознакомили с Постановлением, согласно которому во всем виноват оказался сам ребенок, бросившийся под колеса трамвая. Женщине сказали, что уголовное дело не завели по причине отсутствия состава преступления. Находящейся в тяжелом моральном состоянии матери представили документы, схемы и показания очевидцев, свидетельствующие о том, что ее 10-ти летний сын ростом 1, 47 м и 10-ти килограммовым ранцем выскочил со двора по ул. Пр Коста, 71, и, набрав скорость 13, 5 км/ч (согласно автотехнической экспертизы), напрямую кинулся сквозь спешащие к светофору автомобили, перепрыгнул через метровые железные перила и ударился о бок едущего в сторону Мамсурова трамвая, затащившего его под колеса, вследствие чего наступила смерть.

Таким вот образом безутешную Нонну повели по линии закона, которому граждане, столкнувшиеся с правосудием впервые, склонны сначала безоговорочно доверять. Вопрос о том, как по закону должна была происходить процедура расследования автопроисшествия, возник у женщины в тот момент, когда она начала изучать документы и сама разговаривать со свидетелями. И не один вопрос, а много.

Первое, что смутило женщину в проведенном расследовании, это то, что по их версии Чермен сразу же со двора побежал через дорогу сквозь подъезжающие к светофору машины к перекладине, отделяющей трамвайные пути. По словам Нонны, это не соответствует действительности, потому что в то утро они встали в районе 8.00, она приготовила завтрак, мальчик быстро выпил чай, откусил кусочек сыра и быстро оделся. Чермен всегда боялся опаздывать, поэтому выскочил во двор, женщина посмотрела на часы (было около 8.40), и сказала сыну, что еще рано, но мальчик все равно схватил портфель и на ходу прокричал: «Я с друзьями поиграю в классе, пока, мааам!» Нонна была в ночнушке, быстро накинула халат и по привычке выбежала за ним до ворот.

— За ворота ноги не перешагнули, я постеснялась выйти в таком неодетом виде, поэтому, приоткрыв калитку, посмотрела вслед, люди стояли с нашей стороны под светофором в ожидании перехода. Чермен примкнул к людям и через пару секунд пошел вместе со всеми по пешеходу. Я по своим делам быстро забежала в ванную, задержалась там с минуту. Когда вышла, одна соседка развешивала белье, а другая заскочила и сама на меня не смотрит, стучит к другим. Я еще подумала, какая-то она странная. Мне стала махать другая соседка, мол, пойдем со мной. Я про себя думаю, зайду домой, оденусь. Та, которая развешивала белье, первой подошла ко мне и обняла, плача, сказала, что Чермена переехал трамвай. Какой там одеваться, я побежала в ужасе, сквозь толпу невозможно было протиснуться, но я толкала, как могла. Открылся обзор — моя жизнь по самые плечи лежала под тоннами второго колеса первой пары трамвайной тележки, портфель за спиной, левая рука запрокинута и голова на левый бок повернута. ГАИ оцепили, какой-то мужчина схватил меня, стал кричать и звать скорую, тут же подскочили врачи, что-то укололи мне в вену, я онемела и не могла ни плакать, ни кричать, ноль… меня погрузили в скорую на носилках. Часа 2-3 я находилась там. В один момент я села и смотрела, что там происходит. Краном подняли вагон и мое сокровище кусками собирали в черный мешок. Ненавижу эту жизнь, ненавижу».

Следователи

Доследственной проверкой происшествия занимался следователь ССО по РДТП СУ МВД А.А. Абаев, который, судя по тем документам, на основании которых он вынес Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, сделал все, чтобы его не возбудить. В Протоколе осмотра места дорожно-транспортного происшествия отсутствуют сведения о трупе, словно его и не было. А фотосъемка, произведенная экспертом М.М. Бараковым, вообще напоминает фото времен изобретения самого фото. Что можно разглядеть на его снимках — где кровь, а где грязь? Где фото тела мальчика? По какой причине специалист, который обязан не просто сфотографировать, а зафиксировать до мельчайших деталей место преступления, не имел технической возможности сделать качественно свою работу? Четыре года назад даже на самый дешевый сенсорный телефон можно было сделать более четкие и понятные цветные фото, что это за аппарат такой «Олимпус» Т-760, который в условиях естественного освещения так плохо снимает и почему он на вооружении МВД? Как такие фото удовлетворили следователя? Кроме того, в своей жалобе Нонна Сохиева указывает на то, что А.А. Абаевым были опрошены не все свидетели, а показания некоторых вообще не учтены.

После того, как Сохиева обжаловала Постановление Абаева об отказе в возбуждении уголовного дела, на смену ушедшему Абаеву пришел следователь Ацамаз Байматов, отнесшийся с сочувствием к женщине и приобщивший показания других свидетелей, сделавший детализацию телефонных звонков Хилаевой, которая выявила, что водитель в минуты трагедии могла разговаривать по телефону. Но как только дело начало принимать иной оборот, Байматова быстро убирают, показания невыгодных свидетелей изымают и уже третий следователь — К.В. Хугаев выносит очередное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Что характерно — оба постановления отменяет заместитель прокурора республики А.В. Черчесов, но на этом все останавливается, бездействует и не двигается.

Уголовное дело

По закону с момента сообщения о преступлении в течение 3-х (до 10-ти) дней (ст.ст. 143-145 УПК РФ) возбуждается уголовное дело по статье ч.3 ст.264 УК РФ. Факт смерти ребенка в результате ДТП есть, а уголовного дела, в рамках которого по закону РФ должно было вестись расследование, нет. Понятно, оно не выгодно никому, кроме Нонны. Но только в рамках уголовного дела по закону можно будет провести те следственные мероприятия, которые недоступны в стадии доследственной проверки: 1) совсем другая ответственность за свидетельские показания, данные в рамках уголовного дела; 2) появится возможность провести следственный эксперимент; 3) свидетельские показания в режиме очных ставок; 4) биллинг звонков, которые поступали в МВД, МЧС, Скорую помощь в те минуты с личных телефонов свидетелей происшествия; 5) две очевидицы готовы подтвердить, что на место происшествия приезжала пожарная машина, которая смывала кровавый след, тянувшийся 7-8 метров от пешеходного перехода, значит, должна быть запись в пожарной части; итд

Кроме того, как только будет заведено уголовное дело, Нонна получит статус потерпевшей, что крайне невыгодно подведомственному АМС «ВладЭлектроТранс», потому что сумма моральной компенсации будет несколько иная, нежели та, которую присудили в административном порядке.

Самый гуманный

Советский суд в лице судьи Таиры Гусовой поначалу действительно оправдал известную фразу из популярного фильма, но потом система дала сбой. Или наоборот. Через три года после произошедшего измотанной правосудием Нонне адвокат предложил подать иск об удовлетворении моральной и материальной компенсации в гражданском процессе, потому как все средства на адвокатов совсем не богатая Нонна исчерпала. 26 октября 2016 года судья Гусова проявила сочувствие и частично удовлетворила иск Сохиевой. С МУП «ВладЭлектроТранс» взыскали 32 350 руб за погребение и 1,5 млн моральной компенсации. Вот оно, правосудие, казалось бы, свершилось. Однако сразу после вынесения решения загадочные влиятельные люди стали блокировать вступление решения суда в законную силу, в итоге различными судейско-номенклатурными манипуляциями (3 месяца Нонну заставили унижаться, ходить в суд и просить выдать решение суда на руки) решение суда о 1,5 млн моральной компенсации превратилось в 100 тыс рублей, которые нужно взять, пока дают. За то время, пока Нонне говорили «приходите завтра», ответчик получил возможность восстановить сроки обжалования, и с помощью прокуратуры сначала снизили сумму до 1 млн, затем до 500 тыс, а в итоге порешили дать Нонне 100 тыс. Женщину эти торги неожиданно для всех них оскорбили, и она обратилась к Бастрыкину. Это им и вовсе не понравилось. По этому поводу собрали судейскую коллегию, на которой владельцы трамваев стали жаловаться, что у них нет денег. У них нет денег, а у Нонны мальчика. И так несколько заседаний — у них денег, у Нонны мальчика, деньги — мальчик, деньги — мальчик… С некоторых заседаний женщину пришлось увозить на скорой.

Кое-что из доследственной проверки

— Всего было произведено три автотехнические экспертизы — непосредственно в день наезда, 24 сентября 2013 г, 15 апреля 2014 г и 16 февраля 2015 г, на основании которых делался и делался вывод о том, что водитель трамвая №17 Елена Хилаева не имела технической возможности остановить вагон.

Со всеми этими сложными специфическими формулами и расчетами, переходящими из одной экспертизы в другую, все понятно, первоначальные величины предоставлялись те же самые, а вот конкретизированного перечня документов, прилагавшихся к работе эксперта, нет ни в одной экспертизе. Что туда входило? Всё или часть? Если часть, то почему? Нет ни одного слова о том, что эксперты учли результаты патологоанатомической экспертизы, которая 19 ноября 2013 года была уже готова и два эксперта — А.И. Кисиев и А.А. Андреев вполне могли ею воспользоваться. Согласно судебно-медицинской экспертизе, Чермен получил удар переднебоковой частью трамвая, попав под него, но никак не ударился о бок трамвая, разбежавшись с собственного двора «в темпе быстрого бега» со скоростью 13,5 км/ч (кто и как устанавливал эту скорость, непонятно). Как ребенок оказался под второй парой колеса первой тележки прямо перпендикулярно двору, из которого якобы выбежал? Если трамвай сбил мальчика напротив его дома, то по инерции он должен был протащить ребенка дальше указанного на схеме места и остановиться значительно дальше, согласно ставропольской экспертизе еще 10,6 метров. Но трамвай остановился как раз напротив Коста, 71. Как так? Кто устранил эти противоречия? Никто.

— До сих пор так и не установили, где на момент аварии находился встречный трамвай №1 и был ли он вообще (ввиду противоречивых показаний свидетелей). В Постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела (от 11 ноября 2015 г) водитель Э.И. Кочиева, она же Э.И Тедеева (или документ составлен небрежно, или у водителя трамвая раздвоение личности), в 8.45 подъехала к остановке на противоположной стороне от магазина «Ласточка», а затем поехала дальше в сторону ОЗАТЭ. ГЛОНАСС зафиксировал ее остановку на пересечении улиц Гадиева/Коста, но она не помнит, чем это было вызвано. Далее, с ее слов, она поехала по маршруту и узнала про аварию только когда сделала круг и возвращалась назад.

— Не помнит Кочиева, почему она остановилась сразу же, только отъехав с остановки? Не страшно! Это помнит свидетель Э.А. Габараев, который двигался на своем авто по пр. Коста со стороны «Арктики» в сторону ул. Гадиева. Подъехав к перекрестку, он видел, что на трамвайных путях с обеих сторон стояли трамваи. На зеленый свет оба трамвая тронулись и поехали навстречу друг другу, при этом трамвай, ехавший в сторону «Арктики», остановился, так как две машины, не успевшие завершить движение, которое им перекрыла Хилаева, вынуждены были сдать назад и освободить путь Кочиевой.

Как оно было

Мы провели свое маленькое редакционное расследование и получили такую картину происшедшего.

Итак, по документам 24 сентября 2013 г в 8:45 трамвай Е.С. Хилаевой совершил смертельный наезд на 10-ти летнего школьника Ч.Б. Кадзова на пешеходном переходе на перекрестке улиц Гадиева/Коста.

Начальник диспетчерского отдела Е.Г. Деряева на основании данных ГЛОНАСС, поступающих с сервера управления транспорта и организации дорожного движения РСО-Алания, показала: в 08:45:30 трамвай Э.И. Кочиевой, направлявшийся в сторону ОЗАТЭ, внезапно остановился после начала движения с остановки, загородив часть улицы Гадиева, но освободив пешеходный переход (от ред: путь Кочиевой преградили автомобили, которым преградил путь трамвай Хилаевой, пересекавший ул.Гадиева). Через 8 секунд в 08:45:38 трамвай Хилаевой «начинает торможение, после чего трамвай под №17 уже не движется»(от ред: процессуальное лукавство следователя, 8 секунд время от блокирования трамваем Хилаевой ул. Гадиева (затор) до полной остановки, и других данных ГЛОНАССа нет).

Следователь А.А. Абаев считает «субъективным мнением» показания Деряевой, которая объяснила внезапную остановку трамвая Кочиевой, как появление помехи на дороге, объяснив, почему школьник начал обходить трамвай Кочиевой сзади, где на него наехал трамвай Хилаевой. Объективные и «субъективные» показания Деряевой подтверждены показаниями свидетелей.

Ниже съёмка перекрестка во время пересечения трамваями. При возникновении помехи на пути трамвая Кочиевой, её трамвай полностью открывает пешеходный переход во всю его 4-х метровую ширину, по которому и стал переходить ребенок, на которого наехал трамвай Хилаевой.

Оба трамвая, Кочиевой и Хилаевой, осознанно нарушив п.п. 13.2, 13.8 ПДД РФ, создали затор на перекрестке у трамвайных путей. В результате чего Хилаева совершила наезд на школьника Чермена Кадзова, потеряв контроль над пешеходным переходом п.14.1 ПДД, который был полностью свободен, но обзор был закрыт трамваем Кочиевой, стоящим в заторе ими же созданным.

В УК РФ есть такое понятие, как виновность, в конце материала будут приведены пункты из ПДД, которые были нарушены. По нашей версии Хилаева не приняла мер для соблюдения п.14.1 ПДД, тем более у школы, во время активного потока школьников, нарушила п.п. 13.2, 13.8 ПДД и совершила наезд на 10-ти летнего школьника Кадзова со смертельным исходом. И как итог — нарушение Хилаевой ПДД при управлении трамваем, повлекшее смерть человека ч.3 ст.264 УК РФ. А водитель трамвая №1 Кочиева не приняла мер для соблюдения п.п.14.4, 13.2, 13.8 ПДД РФ и приняла участие в заторе, созданном Хилаевой.

Свидетели

Свидетелей, которые видели, как Чермен переходил пешеходный переход, достаточно. Показания одного из них — водителя такси И.Д. Кудухова к делу приобщены, но по факту не учтены. Мужчина, занимающийся частным извозом, ежедневно приезжал к одному и тому же месту и стоял в ожидании клиентов. Поэтому всех жителей близлежащих домов, в том числе и Чермена, знал в лицо. Свидетельницы В. Алборова-Наниева и Л. Каргинова готовы подтвердить, что Хилаева по всей видимости даже не видела мальчика и тормозила на жестикуляцию и крики людей: «Стой, дура, стой». Показания одной из женщин сначала приобщили к материалам, но потом они чудесным образом исчезли.

Противоречий в словах свидетелей достаточно — один видел, как Чермен перелазил через перила, другой — как он обходил стоявший на остановке трамвай Кочиевой, третьему показалось, что он обходил его сзади, когда ей пришлось остановиться в заторе, созданном Хилаевой. Именно устранения всех этих противоречий безуспешно и добивалась Нонна в течение трех лет.

***

Сначала я взялась за этот материал с одной целью — помочь Нонне Сохиевой, которая стала заложником всей этой неправды и осталась одна. Но по мере знакомства с документами и фамилиями, за которыми скрываются люди, поняла, что эта история про нас и для нас. Несправедливости в этом мире достаточно, и так будет, видимо, до тех пор, пока мы не научимся грамотно и честно выполнять свою работу. Когда водители не будут отвлекаться на телефон и будут помнить, что на пешеходе могут быть замешкавшиеся малыши, спешащие в школу, когда следователь в момент принятия решения о том, как поступить, не будет думать, чем и кому грозит правда, когда эксперт не будет подыгрывать «следствию», фальсифицируя свою работу, а прокурор будет защищать потерпевшего, а не того, на чьей стороне деньги и власть. Когда…

Когда я получила от Нонны вот это смс «К 5 вечера привезли сына… с пакетом внутренностей и окровавленным портфелем, завязанные в сверток… поручив соседке, чтоб я не видела их, а сами поставили их на полу кухни… я как портфель увидела, хотела голову разбить об стену…», осознала весь ужас той машины, которую мы сами и создали. Когда-то я работала преподавателем и проходила со студентами новеллу Франца Кафки «В исправительной колонии», почитайте, она небольшая. Эта адская машина, гениально описанная автором, существует. И обслуживают ее не марсиане, а нормальные на первый взгляд люди, которые также, как и Нонна Сохиева, ждут своих ребят домой со школы живыми и здоровыми, но никак не в гробу с пакетом внутренностей и окровавленным ранцем.

В поисках справедливости эту женщину замучили и затаскали по ведомствам. Было сделано все, чтобы она не имела доступа к правосудию — доводы и жалобы никем не изучаются, ошибки не исправляются, решения не исполняются, большие начальники слишком большие и недоступные, чтобы снизойти до огромной трагедии маленькой женщины. И берясь за этот материал, я понимала, что вряд ли у меня что-то получится. Но если не напоминать, что нужно задуматься, у нашего общества нет шансов. И я не про «побойтесь Бога», сочувствие и сострадание, эти понятия и так уже затаскали. Просто каждый, кто соприкоснется с делом о Чермене, окажется на границе, где нужно будет принимать решение, и оно настолько ответственное, насколько вы не захотите, чтобы пакет с внутренностями, завернутый в сверток, оказался на вашем пороге.

А требуется совсем немного — были нарушены п.п. 13.2, 13.8, 14.1 ПДД РФ, повлекшие смерть школьника у стен школы на пешеходном переходе, которые до сих пор не получили юридическую оценку в виде возбуждения уголовного дела для устранения всех противоречий.

От редакции: У нас имеется вся необходимая документация. По первому требованию готовы тут же ее предоставить. Отдельная просьба к Михаилу Ивановичу Скокову — взять дело под личный контроль и не оставить и без того отчаявшуюся женщину один на один с системой.