Теплый летний вечер не предвещал никаких приключений. Наша семья — в составе меня, мужа Жени и дочери Полины отправилась на прогулку в центральный парк. Мы выглядели как обычно, не считая того, что с собой у нас был чемодан c деревянной фотокамерой, которая выглядит как дореволюционная, но на самом деле сделана уже в 60-х годах 20 века на Украине. Дал нам ее в безвозмездное пользование небезызвестный Аркадий Хадзарагов, за что ему неоднократное спасибо.

В планы прогулки, помимо традиционных для Полины катаний с горки и кормления лебедей, входило сделать два кадра. Один был благополучно снят возле старого фонтана у бильярдной, а для второго мы двинулись в сторону набережной, откуда, если сильно постараться, еще можно найти красивый вид с мечетью. Пока Полина рассаживала всех своих кукол на лавке, Женя поставил камеру на штатив, выстроил кадр и уже собирался вставлять кассету с пленкой, как был потревожен группой патруля, состоящей из четырех человек и одной овчарки.

Что вы делаете, зачем снимаете, у вас есть разрешение, покажите документы, пройдемте в участок, это разве фотоаппарат, а где у него карта памяти, тут только какая-то деревяшка с дыркой??? Десяток вопросов, и в ответ столько же наших: «какой закон запрещает снимать памятники архитектуры», «вы всех, кто фотографирует мечеть, отводите в участок», «вы запрещаете нам снимать только потому, что эта камера не похожа на айфон»???

Сержант Рамонов, показав свое удостоверение и не отвечая ни на один из вопросов, потребовал предъявить документы. Женя показал свои водительские права, но сержант, усомнившись в их подлинности, настаивал на прогулке до участка. Теперь он не говорил, что фотографировать мечеть нельзя на этот странный аппарат,  а стал объяснять, что в связи с предстоящей датой в республике усиление, и что у них есть наводка, по которой надо проверить информацию о Жене. Я не верю своим ушам и пытаюсь донести до Рамонова, что есть на свете странные люди, которым интересно фотографировать на старые фотоаппараты, и как теперь должен чувствовать себя Женя, который приехал жить во Владикавказ из Москвы, наверное радоваться, что он очень похож на кавказца? Женя продолжает с усмешкой, что да, конечно, террорист вышел с семьей и с большим фотоаппаратом среди белого дня снимать зачем-то мечеть.

Рамонов не сдается и просит  Женю пройти в участок, а нас – подождать в парке. Я ему говорю, что напишу в СМИ о всей абсурдности ситуации, он был не против и даже помогал поднимать коляску Полины, когда мы проходили лестницы. Сержант все время пытался запретить мне идти в участок, а я отвечала, что я, как жена декабриста, буду преодолевать все трудности до конца, и уже зайдя в отделение, рассказала ему, что уже была у них в участке году в 2004-м, когда мы с подругами рано утром снимали на площади Cвободы какое-то видео, и нас также заставили пойти на проверку и даже «обкатали». Сержант Рамонов, не теряя серьезности, сказал: «Ну, вот видите, вы все знаете про правила съемки». А какие правила, запрещающие тогда снимать кинотеатр «Октябрь», а сейчас — мечеть, он так и не озвучил.

Мы дошли до кабинета, и сержант скрылся за дверями. Его не было довольно долго, после чего он вышел и отозвал в коридор Женю со словами, что некий Евгений Иванов находится в федеральном розыске. Теперь мы остались с Полиной вдвоем, и от скуки она начала читать знакомые буквы, которые я помогла сложить в слова: «ВЫХОД» и «НЕ КУРИТЬ».

Жени все не было, и я решила пройти в тот коридор, в котором сержант Рамонов передал «дело» другому человеку в погонах, стоящему возле какого-то экрана. Увидев меня, он попросил подождать за дверью, но я не сдалась, тогда он спросил Женю: «Вы же знаете на каком основании Вы здесь»? И стал объяснять, что Женя похож на кого-то из той самой “наводки”. Я спрашиваю, чем похож, бородой? Нет, тогда мы бы мы полгорода сюда привели. Он так и не ответил, и, быстро сняв отпечатки пальцев, стал смотреть на экран, пока на нем не появилась надпись: «совпадающих карт не найдено».

Я смотрела на экран и думала о том, что со времен моего студенчества прогресс коснулся только техники — мне снимали отпечатки вручную, а теперь «обкатывает» машина. А культурной революции в умах как не было, так и нет.

На обратном пути мы проходили мимо трех камер, в одной из которых слонялся из угла в угол узник. Проследив за взглядом Полины, я ей сказала: «Помнишь сказку про доктора Айболита, в которой Бармалей посадил его в тюрьму, а ты еще спрашивала, что такое тюрьма? Ну вот, это она».

Читай самые интересные новости Градуса в Telegram!

• Владикавказ
• Северная Осетия