Экоскелет

06.04.2018 Зарина Бритаева

Как Северная Осетия выбирается из царства мусора, стихийных свалок, вони и вредных выбросов

Министр экологии и природных ресурсов Северной Осетии Чермен Мамиев может смело претендовать на роль одного из самых харизматичных деятелей правительства. Из руководителя регионального Росалкогольрегулирования в главного эколога республики он переквалифицировался так же легко, как сейчас при необходимости меняет министерское кресло и лакированные туфли на резиновые сапоги и кабину спецтехники в случае чрезвычайных ситуаций.

Чермен Мамиев

И хоть он и старается вести себя согласно рангу, втиснутый в строгий костюм, непосредственность так и вырывается в движениях, сленге, словах. Вот и перед началом прямого эфира телепередачи «Реакция» (своего рода правопреемник «Пресс-клуба») на национальном телевидении страж североосетинской природы поинтересовался у ведущей, можно ли ему будет покрутиться на стуле?

Получив добро на неограниченность действий, он переключился на журналистов:

— Можете задавать мне любые вопросы, даже негативные, на все отвечу.

А негатива, как, впрочем, в любой отрасли, немало.

С места в карьер

Для затравки авторы передачи неслучайно выбрали то направление работы природоохранного ведомства, в котором с приходом Мамиева наведен порядок — недропользование. Министр неоднократно рапортовал о том, что в республике решена многолетняя проблема безлицензионной добычи полезных ископаемых и, соответственно, вдвое увеличился совокупный налог по итогам 2017 года. Но почему бы еще раз не подвести итоги своей деятельности, если дело действительно сделано? Как известно, самая сложная ситуация складывалась на Кантышевском месторождении, где незаконная добыча достигала катастрофических масштабов:

— В части незаконной добычи строительного песка проблема на Кантышевком карьере решена. Но для этого нам пришлось приложить немало усилий: были созданы рейдовые группы, которые ежедневно выезжают туда и контролируют добычу и вывоз песка. Есть еще небольшой вопрос по мусору, который мы тоже пытаемся решить. Сейчас ведем переговоры с главами близлежащих к карьеру населенных пунктов, которые и являются основными поставщиками мусора. Пытаемся им объяснить, чтобы они в одном месте пока складировали мусор, чтобы после определения регионального оператора (по утилизации и переработке мусора – прим.) отходы организованно вывезли на новый полигон и захоронили.

Положительную динамику министр отметил не только в сфере недропользования, но и в лесном хозяйстве и охотуправлении:

— Близки к тому, что летом на территории национального парка в природу выпустят символов республики – двух переднеазиатских леопардов.

«Электроцинк»

Традиционно самым важным и, как ни прискорбно, дежурным является электроцинковский вопрос. Министр напомнил, что два ската по 19 компонентам делают замеры воздуха, включая тяжелые металлы. Показатели, которые в онлайн режиме отображаются на сайте природоохранного ведомства, общедоступны. Вот только далеко не каждый сможет разобраться:

— Раз в несколько дней и газета «Северная Осетия» публикует информацию. Каждые четыре дня фильтра снимаются и отправляются в республиканскую лабораторию и в город Обнинск и комплексно собирается информация. Для этого создана рабочая группа, в состав которой вошли все представители заинтересованных органов, общественники. В состав комиссии ввели и ярых сторонников закрытия завода, того же Ацамаза Хадикова. Он сам извлекает данные из приборов и дополнительно, помимо нас, их проверяет. На ближайшем заседании рабочей группы будем оценивать эффективность работы скатов.

Мамиев заверил, что «министерство контролирует работу завода, выезжает на каждый вызов, делает замеры и штрафует». Если штрафует, значит, нарушения есть? Но подождем подробностей, которые обещает открыто представить вышеназванная комиссия.

Мусор раздора

С географией мусорного вопроса все практически решено – новый полигон расположится в 500- 700 метрах от действующей свалки в сторону Гизели. Напомним, в течение года рассматривались различные варианты: близ села Рамоново, на месте бывшего карьера или между станицей Архонка и с.Нижняя Саниба, население которых высказались против соседства с полигоном. Собственно Мамиев пообещал, что мнение жителей будет учтено — при окончательном принятии решения пройдут общественные слушания:

— В составе комиссии мы выезжали в другие города России, смотрели полигоны. Более того, я общался с местными жителями, которые живут вблизи этих свалок. Одно дело — с работниками полигона говорить, и совсем другое — с жителями.

Под строительство объекта уже выделен участок в 42 гектара. Правда, министр уточнил, что окончательное решение будет принято в мае и «скорее всего, на стыке со старым полигоном — не доезжая до базы ФК «Алания». Весьма символично, что мусорный полигон будет находиться недалеко от заброшенных катакомб, где квартировала команда несбывшихся надежд и обещаний футбольных болельщиков. Однако главное, чтобы при возможной неудаче «мусорных» бизнесменов, они не «отскочили» так же легко, как и высокопоставленные гробовщики большого футбола в Осетии.

К слову, с ответственными за североосетинский мусор еще не определились. Как сообщил Мамиев, до 1 мая по федеральному законодательству регион обязан будет выбрать инвестора-регионального оператора по обращению с отходами, который «должен взять на себя сбор и вывоз мусора на специализированные площадки и сортировку». Напомним, в прошлом году в республику приезжали инвесторы из Москвы, Чехии и Финляндии с презентациями проектов мусороперерабатывающих заводов, но они не единственные претенденты на мусорное господство. Согласно закону, должны состояться торги, на которых разыграют техзадание, и те, «кто предложит наилучшие условия для республики, будет в приоритете».

— И подход будет не такой, чтобы просто с глаз долой мусор. Важна дальнейшая переработка. Это условно называется полигоном, а по сути это уже производство, на котором будет осуществляться сортировка, утилизация, захоронение, биологическая обработка мусора, то есть современное предприятие по переработке. При нормальном бизнес-плане там должно работать около 300 человек.

Ароматерапия

Мамиев заверил, что полигон при мусорном заводе будет строиться с учетом всех санитарно-экологических норм. При другом же исходе, если инвестор не создаст соответствующее инженерное обустройство для утилизации свалочного газа, мы рискуем получить второй Волоколамск. И не только по экологическому состоянию, но и по протестным настроениям. Достаточно вспомнить, сколько стихийных митингов и недовольств возникало во время «благоухания» нынешней свалки. Однако Чермен Мамиев лично охарактеризовал себя как «человек слова», поэтому пока поверим на слово.

— Я — человек слова, и буду стараться, — пообещал министр в ответ на вопрос по нейтрализации вони, терроризирующей полгорода. – В прошлом году нами был завезен большой объем грунта, отсыпан по очагам возгорания, так мы пытаемся устранить запах. В этом году работа также продолжится. Будем делать все возможное, чтобы людям не создавать неудобства. Я сам живу в этом районе, и так же ощущаю на себе этот запах. Когда с утра выхожу, соседи меня также спрашивают, когда это прекратиться. А я дал слово.

Стихийные свалки

Борьба со стихийными свалками в стране и республике в частности – борьба с ветряными мельницами, а рассчитывать на сознательность их организаторов почти безнадежно. Ведь, как правильно заметил главный герой произведения Алексея Иванова, «мы никогда не ошибаемся, если рассчитываем на человеческое свинство...».

Судя по санитарному состоянию многих населенных пунктов Северной Осетии, система штрафов должностных лиц недостаточно эффективна. Не помогают пробудить экологическое сознание и дополнительные увещевания Главы региона фотографировать нарушителей.

— Стихийные свалки — самая большая проблема в министерстве, — признался министр, виновато-обреченно улыбнувшись. — Это единственное, что нам в министерстве еще не удалось кардинально побороть, потому что экологическое сознание населения не на уровне «нельзя мусорить». У нас введена практика штрафа на должностное лицо, то есть главы населенных пунктов со своей зарплаты платят штрафы за появление на их территории стихийных свалок. В прошлом году мы провели два месячника. По результатам первого было выявлено 56 свалок по республике, 25 – во Владикавказе (наложено 36 штрафов). По итогам второго месячника — 75 в республике и 12 в столице (24 штрафа). В этом году также будет проводить данное мероприятие.

То есть главы районов и руководители сельских поселений с еще более скромными официальными зарплатами почему-то менее восприимчивы к штрафным санкциям, которые составляют от 10 до 30 тысяч, нежели городские чиновники, хотя, по словам Мамиева, «многие главы поселений отнеслись к этому с душой и ряд районов и руководителей можно даже похвалить».

Плюс ко всему руководителям населенных пунктов дается срок на ликвидацию свалки. Здесь стоит отметить, что Минприроды отдало на откуп должностным лицам методы ликвидации. А ведь кучи мусора убираются по тому самому принципу, о котором Мамиев сам же говорил выше и что хотят не позволить регоператору – с глаз долой, в прямом смысле. Как пример, сваливают мусор в овраг или утрамбовывают и смешивают с землей, вместо того, чтобы вывезти с территории. Поэтому можно только представить, что творится с почвой на месте стихийных захоронений мусора.

— Глав районов и поселений тоже нельзя обвинить в бездействии, хотя они и ответственны за все происходящее на их территории. Тем более, каждому району мы купили машины по вызову мусору и контейнеры. Но еще большая проблема в менталитете населения, который не работает на должном экологическом уровне», — считает Мамиев.

Не могу согласиться с утверждением министра в части бездействия. Когда окна кабинета того же самого главы населенного пункта или района выходят на валяющийся напротив мусор на газоне, это, как минимум, простое равнодушие, которое чувствуется и жителями. В этом отношении показателен пример Владислава Тотрова, который, не дожидаясь общереспубликанского субботника, многими муниципалитетами вовсе игнорируемого, мобилизовал жителей района на уборку территорий. Это тот случай, когда авторитет одного человека может напрямую влиять на санитарное состояние и наоборот – отсутствие такого желание может превратить населенный пункт в одну большую свалку.

К слову, для повышения экообразования Минприроды намерено привлекать авторитетных людей и в других районах:

— Я объезжаю районы, провожу совещание с главами поселений, и в этом году мы даже решили привлечь к проблеме «Стыр ныхас», старших в селах, просто авторитетных людей, чтобы призвать людей к какому-то агъдау, ведь сами жители же и мусорят. Никакими штрафами мы не заставим человека не мусорить, если в голове у него не будет заложено, что так нельзя делать. Элементарный пример: 6 машин мусора собрали волонтеры, школьники в рамках акции «Чистим вместе» от Гизеля до Кобани. Буквально через 10 дней эта территория была в таком же состоянии. Ну о чем можно говорить?!

Последнюю надежду в борьбе со стихийными свалками Мамиев связывает со скорейшим появлением регоператора, призывая руководителей районов «потерпеть еще полгода – год».

Прячем хвосты

Республика, наконец, дождалась если не вывоза, то рекультивации двух опасных объектов. Как сообщил Мамиев, восстановительные работы будут проходить поэтапно – три года. В нынешнем году начнутся работы на Фиагдонском хвостохранилище, а в следующем — на Унальском. К 2020 году работы планируются полностью завершить:

— Программа живая, в Минфине РФ статья расходов прописана. Ждем поступления средств, чтобы начать работу. На обоих хвостохранилищах скопилось около 20 млн тонн отходов. Физически их вывезти невозможно. Да и финансирование по федеральной программе не рассчитано на такие объемы. Поэтому и было принято решение рекультивировать объекты. Сделаем вокруг объектов саркофаг и создадим зеленую зону. Тем самым, мы минимизируем негативное воздействие на окружающую среду, защищая и грунтовые воды, и от розы ветров. На данный момент мы ведем переговоры с инвесторами, которые готовы в дальнейшем эти отходы вывозить.

Руководитель Минприроды считает большим достижением попадание Северной Осетии в федеральную программу по ликвидации накопленного экологического ущерба:

— Мы никогда не подходили к решению проблем с хвостохранилищами так близко. Программа рассчитана на 85 регионов, и вошли в нее только 19. Причем, из субъектов Северного Кавказа мы получили средства больше всех.

Защищая берега

Сейчас берегоукрепительные работы ведутся на пяти объектах. В Хаталдоне, Кадгароне и Хазнидоне — капитальное строительство:

— Это тоже большое достижение, чтобы на федеральный центр дал деньги региону на строительство сразу трех берегоукрепительных сооружений. Кроме того, в Суадаге и Дур-Дуре ведутся руслорегулировочные работы. Планируем закончить до начала сезона паводков.

Питомник

В течение трех лет республика полностью будет обеспечена собственным качественным посадочным материалом. Для этого в прошлом году в районе Хаталдона заложили новый питомник общей площадью 22 га. Уже высажено около полутора тонн семян:

— В республике последние годы серьезно стоит вопрос с посадочным материалом. Саженцы приходится закупать из других регионов. А через несколько лет мы даже продавать сможем свой материал!

Вздохнем

Подводя итоги «года экологии», коим объявлялся 2017-й, Чермен Мамиев отметил, что пришлось тяжело, но в целом «министерство и республика справились»:

— По проведенным мероприятиям Северная Осетия заняла по стране 6 место. Но это не основной показатель. Основной – экологический уровень нашего города. Надеюсь, по итогам года мы сможем констатировать, что свалок, которые мы пока никак не можем побороть, стало меньше, дышать можно легче, а чистоты и зелени прибавилось.

Переполненный надеждами и ожиданиями и накрутившись в кресле, руководитель природоохранного министерства покинул студию вполне довольный.

Читай самые интересные новости Градуса в Telegram!