Верхний Згид. История Спартака

Часть 2. Верхний Згид 

Мы поднимаемся выше. Вместо горизонта – бесконечная горная цепь, которая с одной стороны покрыта слоем снега, а с другой похожа на сухие Аризонские каньоны. Следующая точка – самое высокое село в Северной Осетии над уровнем моря — Верхний Згид. Оно находится на высоте 2047 м над уровнем моря. Дорога сюда — место, где даже камень на обрыве превратился в щебень. Направление указывают следы  огромных шин перед нами. Чтобы добраться до селения, надо преодолеть серпантин, длиною в семь-восемь километров. Но это не так сложно, так как за состоянием дороги все еще следят. Ровный щебень позволяет в сухую летнюю погоду подняться в Згид даже легковому автомобилю. Впрочем, по самому селу проехать не так легко. Мы проезжаем целые архипелаги финских домиков. Странно, что все они теперь пустые. Местных в этих селах практически не осталось. Только на лето сюда может приехать когда-то оставивший эти места ностальгирующий путник.

Несмотря ни на что, в Верхнем Згиде сохранилась прежняя архитектура. Когда-то это было роскошным поселением, где дом культуры украшали огромные колонны.  Верхний Згид – единственное село, где еще остался хоть какой-то памятник. Возле Дома Культуры стоит однорукий дедушка Ленин и смотрит на светлое для кого-то прошлое. А прошлое селения было довольно интересным. На самом деле сложно рассматривать Садон, Галон и Згид как раздельные селения, учитывая их общее шахтерское прошлое, но Згид, как минимум, отличается местоположением. Если Садон и Галон находятся непосредственно в ущелье, то Згид возвышается над Осетией, а окружающие его горные хребты подчеркивают обособленность некогда процветающего селения. Сегодня туда можно попасть только через Садон, но раньше путь пролегал и через Уаллагкомское ущелье, а пешим маршрутом можно дойти до селения Ход. Сейчас там могут проехать только триал-внедорожники, и то, не каждому водителю это под силу. В лучшие времена население Верхнего Згида составляло более трех тысяч человек, но после 60-х начался постепенный отток. Закрытие шахт и сход сели также сделали свое дело, вытесняя жителей на равнину.

О буднях и выходных Верхнего Згида нам рассказал Спартак. Кроме него, это мог бы сделать любой другой из восьми живущих здесь семей. Первое, что Спартак нам сказал, так это то, что жить здесь трудно. Климат не свойственный для данной части Земли: зима длится полгода, и на весь этот период необходимо делать запасы, в том числе и для животных. Помните свежий хлеб на столе у Азы? У Спартака его сегодня не будет. Хлеб привозят только 2 раза в неделю: в понедельник и в пятницу. Приходится брать с запасом, но за это время он черствеет. Спартак ухаживает за мамой, которая передвигается на коляске. Ближайший врач, номер которого можно обнаружить на стене здания почты рядом с выцветшим агитационным плакатом коммунистической партии, базируется в Мизуре, а дорога занимает час.

Острая проблема в этих краях – слишком частое отсутствие общественного транспорта. До трассы отсюда 13 км, и когда не бывает автобуса, то все это расстояние приходится идти пешком (особенно плохо зимой и с багажом).

Шахты закрыли в 2004 году. Тогда началась программа переселения из ветхого жилья. Но квартиры дали не всем. Односемейные квартиры отказываются менять. Люди жалуются в местную прокуратуру, но там заявления возвращают. Теперь многие хотят писать жалобы в Москву.

В 2010 году жители Верхнего Згида организовали митинг возле здания Дома Правительства во Владикавказе, жалуясь властям на отсутствие инфраструктуры в поселке и желание переселиться. Многим из них приходилось снимать жилье, либо жить у родственников.

Единственное, чем местный житель может себя развлечь, так это прогулкой. Повезло, хоть природа красивая. Единственное, что портит эту красивую природу — дыры в разбитых окнах соседей, которые инкрустированы пожелтевшим пакетом сока. Верхний Згид, после оттока жителей, также подвергся нашествию мародеров, которые, помимо заброшенных, порой обносили и жилые дома. Еще вначале 2000-х жить в поселке было не сложно, не обременительно. За дорогами следили, еду и почту привозили, в поселке работал магазин, и даже был клуб, где жители могли играть в бильярд или в настольные игры. Но это все равно несравнимо с прежними временами. Во время функционирования шахт у местных ребят была забава. Они забирались в пустые вагонетки, и спускались в Садон над ущельем. Затем таким же образом возвращались в Згид. Опасность и без того экстремального увлечения заключалась в том, что канатка могла в любой момент остановиться и не работать несколько часов. Без трагических происшествий не обходилось, но и это не останавливало мальчишек. Также зимой они заливали каток, на котором играли в хоккей самодельными клюшками на самодельных коньках.

Некоторые оставшиеся жители, как и садонцы, работают на полях «Фат-агро». Многие трактористы базируются в Згиде, чтобы не ездить по серпантину ежедневно. Но как было отмечено выше, работа эта сезонная. Летом же в этих краях можно встретить альпинистов из России, которые приезжают покорять Кионский массив, который простирается над селением длинной грядой пиков и вершин.

А в весеннее и летнее время здесь можно встретить куда больше людей. Например, в первых числах мая на ежегодное паломничество в Нижний Згид приезжают выходцы из Алагирского ущелья. В праздник они посещают святилище Аларды – дзуара, насылающего оспу и корь на детей. Фасад святилища направлен в противоположную от селения сторону, дабы Аларды не направлял взор на жителей и не гневался на них.

Чуть выше Верхнего Згида находится Хуыцауы дзуар, который некогда был почти разрушен, но местные жители его восстановили. Ежегодно в середине лета выходцы селения съезжаются на праздник, обмениваясь новостями и интересуясь у оставшихся жителей, как протекает жизнь. Но после этого село вновь остается практически пустым, и тишину вокруг нарушает лишь скрип сверчков и завывание ветра.

Сложно представить, каким было прошлое этих краев во времена расцвета горнодобывающей промышленности. Об этих временах мы можем судить лишь по словам людей и по редким советским кинопленкам. А настоящее лучше не судить. Картина налицо – полуразрушенные дома, заброшенные административные здания и зияющие мраком штольни, манящие своей неизвестностью, в которые не отваживается никто заходить. При этом несложно предопределить будущее ущелья, о котором помнят все, но давно забыли.

P.S. Все наши собеседники старше 50 лет. Единственная не пожилая женщина, которую мы встретили, очень быстро села в рейсовый автобус в Садоне и уехала в ближайший город.

Следы собачек в этих селениях встречаются чаще, чем следы людей. Несмотря на то, что многие дома пустуют, почти из каждого выбегает медведь в собачьей шкуре. Но все они такие дружелюбные, что даже сахарная вата не растает у них под лапкой.

Многие заброшенные села, те же Верхний Згид, Садон и Галон расположены недалеко от тех, где еще хоть какая-то жизнь продолжается (Мизур). И главное их отличие друг от друга в том, что на вешалках заброшенных домов не сушатся вещи. А в тех, где люди все еще живут – на них висят детские вещи.

СТАТЬИ
12.03.2024

Торговая сеть запустила новую акцию

26.11.2023

Все, что вы хотели знать о мерах соцподдержки мам

16.11.2023

Торговая сеть запустила предновогоднюю акцию

17.10.2023

Нового министра ВД по Северной Осетии Демьяна Лаптева представили личному составу ведомства

16.10.2023

Во Владикавказе проведут рейд по незаконным нестационарным торговым объектам

13.09.2023

В Северной Осетии появился ВкусВилл

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: