О, да! Это случилось! Событие века произошло! И не где-нибудь, а у нас в республике. Крышу в доме-музее Исса Плиева отремонтировали. Об этом мне поведали на днях: редактор – в вопросительной форме, мол, ты бы уточнила, что там да как, замминистра культуры РСО-Алании Сослан Мамсуров – коротко и по существу, мол, да, поменяли стропила, перекрытия, покрытие кровли, водостоки поменяли, работники музея – со сдержанной радостью, мол, да, рабочие вот только вчера уехали, так что крыша больше не протекает, теперь бы еще внутри ремонт сделали. Ибо трещины на потолках – это не то, к чему стоит стремиться.

А вообще не знаю, как вы, но я так точно пропишусь когда-нибудь в музеях нашей республики. Просто перееду туда жить. Нет, ну а что! Люди все равно в эти места почти не ходят, никто мне мешать не станет. Буду сидеть себе в тишине, писать свои материалы и в перерывах буду прогуливаться мимо витрин, рассматривать экспонаты. Люблю я это дело – бродить по залам, смотреть на старые вещи, которым бог знает сколько десятилетий, а иногда и столетий.

Я люблю представлять, как когда-то чьи-то руки держали вот этот предмет, а кто-то был одет вот в это платье, а вот на этом диване тоже кто-то сидел. То время ушло в небытие, и все равно еще остается с нами.

Мне все всегда говорили, что память о былом нужна, а я не понимала – зачем. А потом начала вспоминать мексиканские сериалы 90-х. Всякие там Простомарии, Богатыетожеплачут и много чего еще. Там, помните, главная героиня — обязательно красивая, в которую обязательно влюбляются все мужчины вокруг — в какой-то момент обязательно попадает в аварию. И после этого обязательно теряет память. Валяется в коме какое-то время. Потом приходит в себя, но ничегошеньки не помнит. Лежит, значит, она с амнезией, а тут какой-нибудь враг нарисовывается рядом, который давно и упорно хотел либо бизнес у главной героини отобрать, либо ее саму приобрести себе в жены, либо и то, и другое вместе взятое. И что начинал делать этот мерзкий тип? Правильно! Он начинал внушать потерявшей память красавице, что это он мужчина всей ее жизни, и что до аварии они рука об руку шли через трудности и преграды, и что он ее муж, любовник, сват, брат. Как правило, конечно, любовник. И вообще, милая, не волнуйся, врачи сказали, что тебе надо побольше лежать и поменьше общаться с посторонними. В роли посторонних, естественно, выступали самые близкие родственники и настоящие друзья.

К чему это я? К тому, что в музеях жить хорошо.

У нас их, кстати, сколько? Что-то около двадцати, насколько мне известно. И несмотря на то, что все они, в общем-то, разные, есть у них что-то общее. Одинаково старинные стены – это снаружи, старинные вещи – это внутри, одинаково высокие потолки, одинаково длинные и глубокие трещины на выбеленных стенах, которые не устраняются годами, одинаковые подтеки от воды, льющейся во время дождей из-под протекающей крыши. Это есть не во всех музеях, конечно. Но все же.

О чем мы думаем в первый момент, когда видим такое?

Правильно, о плохом Минкульте, который совсем ничего не хочет делать. Нет, Минкульт никто ни в чем не обвиняет. Обвиняют от бессилия. Но и обязательств с него никто не снимает.

Но вот напрягает меня уже не первый год эта извечная привычка искать виноватых. У нас в Осетии это дело очень любят. Не знаю, почему. Любим кого-нибудь ругать: «И куда только это правительство смотрит!» «И о чем только N думает!» На месте N может быть президент, министр, да кто угодно, кто занимает хоть сколько-нибудь значимую должность.

Поругать – это наше осетинское все. Поругать, а потом пойти и снова заняться своими делами.

И в данном случае можно хоть до хрипоты ругать Минкульт за безразличие к нашим музеям и прочим культурным местам, но, согласитесь, мы уже давно перестали ходить сами куда-либо, кроме кафе, ресторанов, магазинов одежды. А основную часть нашего времени занимают работа и они — одноклассники, контактики, фейсбуки вкупе с бесконечным, просто непрекращающимся потоком комментариев. Да, это очень занимательно – устраивать мышиную возню и собачью грызню в комментариях в социальных сетях или под материалами на очередном Градусе или Регионе, пытаясь доказать ну хотя бы самим себе, что вот я – Д»Артаньян, а вы все – и дальше по тексту. Да и в обычной жизни все давно уже живут в таком режиме, чего уж там скрывать.

А в музейных залах – тишина. Да и согласитесь, ремонтировать вечно пустые помещения неинтересно. Ну скажите мне, какая разница пустому залу – с трещинами на стенах стоять или без?  Залу, в общем-то, все равно.

Как сказала мне одна моя давняя знакомая Анна Кадиева, хранитель музейных предметов ГИМа: «Тут проблему надо решать комплексно. С одной стороны, музей должен делать выставки, а выставкам рекламу. С другой — Минкульт должен вкладывать в музеи деньги. С третьей — население, конечно, тоже должно саморазвиваться».

В общем-то, мне уже добавить нечего.

Читай самые интересные новости Градуса в Telegram!