«Окрестность – дивные картины

А город – новый Петербург!

Его лишь портят осетины

Своим кварталом из лачуг»

К.Л.Хетагуров

 

Пару лет назад кто-то придумал подсветить фасады на Проспекте. В срочном порядке. И фасады скоропостижно так и сверлили: линялые, обсыпающиеся, поеденные плесенью. Долбили прямо по набухшей штукатурке, устанавливали прожекторы на разрушающиеся памятники архитектуры.

Чтобы ночью было красиво…

Потом кого-то лишила покоя центральная аллея Проспекта, на ней вырубали деревья и устраивали площадки под клумбы.

Чтобы днем тоже было красиво…

Потом случилось радио…

И пусть жители Проспекта писали письма о том, что вынуждены жить, работать, болеть и умирать под музыку…

Главное, чтобы было звучно, и можно было рекламу продавать и на улице…

Теперь мы переживаем памятникоманию.

Странный Сослан, несчастный Коста, неожиданный Булгаков, обрюзгший Городовой, наделал шуму внезапный Архип Осипов и, по слухам, грядет трехметровый Толстой, граф.

Неважно, что город утопает в грязи, асфальт на вес золота, редкий позапрошлогодний снег лежит до мая на теневых сторонах улиц, канализационные люки заменяют палки с красными тряпками, фасады «исторического центра» представляют собой душераздирающее зрелище. А еще есть спальные районы, окраины…

Главное — идея! Согласно генплану — по памятнику в год!

Выдающимся и не очень людям, которые проживали, проезжали, болели, ночевали в гостинице, ходили по улицам, смотрели в окно или работали в этом синем городе у самых гор.

Похоже, полный список кандидатов предварительно вывесили на новой набережной, с портретами, именами и фамилиями…

Идешь и удивляешься —  обычно турист фотографируется у знаменитых памятников архитектуры, чтобы стать причастным к великому, а Владикавказ словно фотографируется у каждого туриста, бывшего здесь проездом в Тифлис.

Чтобы быть значительнее…

Зависшая в каком-то ином временном пространстве, городская администрация словно упивается культом архаичного имперского прошлого несуществующей страны.

Для чего без конца культивировать крепостные стены, валы и другие атрибуты фортификационных сооружений? А Владикавказу навязывать имидж русской крепости, в то время как столица Осетии должна у жителей и гостей ассоциироваться с культурным центром осетинского народа?

Это, видимо, какая-то военная тайна.

Вот и с памятником Архипу Осипову так получилось.

По необъяснимым причинам чиновники администрации вдруг решили, что реконструкция некогда стоявшего у казарм Тегинского полка обелиска станет вехой в исторической реконструкции города.

Решили, несмотря на то, что эпоха обелиска безвозвратно ушла вместе с империей, царем и казармами…

Несмотря на глубокую неэтичность ситуации…

Несмотря на то, что на месте обелиска стоит бюст Исса Плиеву.

Да несмотря, в общем-то,  ни на что.

Решили и… проснулись «знаменитыми» на весь Северный Кавказ.

 

Авторы этих анонимных решений по облику Владикавказа вызывают все больше и больше интереса у общественности. Их хотят знать в лицо и поименно. Образ одинокого злого мэра уже как-то не укладывается в сознании…

Тем более, говорят, обелиск был первой ласточкой, и грядет глобальная реконструкция Проспекта. Мэрия обещает вернуть ему исторический облик. Надеюсь, памятник Серго Орджоникидзе восстанавливать не будут?  Это событие также вполне может пройти под соусом «исторического восстановления». И вполне послужить поводом для гражданской войны.

Ясно, что Столица Осетии должна быть особенной… Например, если в огромной бескрайней России каждый по праву может гордиться Михаилом Булгаковым, то всего в одном городе на земле по-настоящему могут гордиться Гайто Газдановым — во Владикавказе.

Потому для одних памятник Булгакову стоит напротив здания бывшего подотдела искусств, для других Булгаков стоит напротив республиканской юношеской библиотеки имени Гайто Газданова…

Городовой стоит у дома, в котором жил знаменитый осетинский врач, видный ученный и общественный деятель Магомет Мисиков. Но памятника человеку, служившему верой и правдой своему народу, во Владикавказе нет и, скорее всего, не будет.

Есть скромная памятная доска на стене дома, которая в летние месяцы скрыта от глаз прохожих стенами гламурного къаебица.

Пока администрация города озабочена неуместным «украшательством», истинный облик Владикавказа исчезает на глазах.

В старинных особняках меняются рамы и парадные двери, выбрасываются металлические ворота с характерными узорами – ровесники построек…

Что собирается реставрировать мэрия? Прах и пепел синего города?

Никто не говорит о прилегающих к Проспекту улицах, которые также составляют Исторический Центр.

Никто не ответит за варварское обращение с памятниками архитектуры на протяжении двух последних десятилетий.

Никто не скажет, что ожидает эти изуродованные дома и тротуары с вынесенными на них лестницами и ограждениями?

Никто не объяснит, как возможно было допустить то, что уже допустили?

Кто разрешал и продолжает разрешать — сбивать узоры кирпичной кладки, обклеивать кафельной плиткой цоколь, вбивать в фасады рекламные баннеры?

Кто закрывает глаза на этот беспредел?

И почему нет приоритетов, когда речь идет о спасении культурного наследия или возведении очередного монумента – символа несуществующей империи?

Никто не ответит.

Потому так и живем, не в Столице, а в Крепости: странный Сослан, сакральный Ильич, толстый Городовой, что охраняет харчевню вместе с белыми собаками, и вечный НИКТО.

Самоутверждаемся и самореализуемся в городе, который умирает под музыку… главное — под хорошую музыку.