Глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин предложил исключить из Конституции Российской Федерации положения об общепризнанных принципах и нормах международного права как неотъемлемой части правовой системы России. Об этом он рассказал в интервью «Российской газете».

«Безусловно, необходимо исключить из Конституции положения, согласно которым общепризнанные принципы и нормы международного права составляют неотъемлемую часть правовой системы Российской Федерации», — цитирует главу Следственного комитета РБК.

Конституция – главный юридический документ страны. И в ней, в пункте 4 статьи 15 сказано:

«Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

Следует сказать, что Бастрыкин уже не в первый раз предлагает изменить Конституцию, ранее он выступал с предложением убрать из нее положения о приоритете международного права. Это заявление он сделал в феврале 2015 года. Тогда против изменения основного закона государства уклончиво, но все-таки высказался председатель Госдумы Сергей Нарышкин:

«Что касается незыблемости Конституции, хочу сказать, что Государственная дума стоит на страже норм Конституции».

Понятно, что такие громкие и настойчивые заявления не делаются без одобрения на самом верху. Более того, они являются своеобразным эхом прошлогоднего декабрьского выступления президента Путина, который на встрече с  судьями Конституционного суда сказал:

– Наша Конституция надежно защищена от необоснованных вторжений, продиктованных сиюминутной политической конъюнктурой. Вместе с тем конституционный процесс никогда не бывает «навеки завершённым». Иногда сама жизнь требует внести в Основной закон какие-то коррективы. Так было и в прошлом году, когда для полного обеспечения или более полного обеспечения принципа равенства всех перед законом, для того чтобы сгладить некоторые проблемы, которые возникли в деятельности двух судов – Верховного и Высшего Арбитражного — было принято решение об их объединении.

В тоже время, некоторые эксперты склоняются к тому, что все недовольства принципами международного права банально к сводятся к политике.  И прежде всего, с решениями Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) по ЮКОСу.

Так почему же нормы международного права  вдруг перестали быть в чести в России? По версии самого Бастрыкина, ЕСПЧ демонстрирует правовой догматизм и не учитывает национальные особенности других стран:

– Отсюда иногда недостаточно обоснованные решения ЕСПЧ относительно мер принуждения к обвиняемому или подсудимому, утверждения, что они избыточно жесткие, — сказал он в интервью.

Другими словами и, по сути, глава СК не доволен излишней гуманностью ЕСПЧ.

В начале июля ЕСПЧ частично удовлетворил иск «Матерей Беслана». Напомним, что в 2012 году Европейский суд принял на рассмотрение 7 исков от 447 россиян – родителей погибших детей, заложников и членов семей погибших.  Суть обращения истцов в международную судебную инстанцию  была в том, что власти России не приняли достаточных мер для предотвращения теракта, а также не провели в дальнейшем эффективного расследования.

Член комитета «Матери Беслана» Аннета Гадиева считает, заявление Александра Бастрыкина необудманным:

— Чиновник такого уровня, наверное, должен более серьезно подходить к своим заявлениям. Мало того, что у нас с Верховным  судом так вышло: куда повернули, туда и вышло… Какие-то у нас законы получаются «на всякий случай».  А теперь еще нужно и Конституцию кардинально менять? То есть, опять под себя?

Тогда возникает вопрос:  для чего нужна была Перестройка? Вроде, для демократических преобразований, которые ассоциировались с какими-то нормами человеческого  права. И  в принципе, эта демократия оказалась для нас эфемерной. В 1996 году были люди во власти, которые подписали эту Конвенцию о правах человека и основных свободах, а в 1998 году ратифицировали  договор. А теперь получается, что эти люди были недостаточно компетентны, недостаточно патриотичны? Давайте тогда привлекать их тоже к ответственности, обвинять в  том, что они против своего народа были.

Что за легкомысленность такая в высших эшелонах власти? Захотели – развалили страну, захотели – изменили Конституцию. Наша власть все время какая-то импульсивная, и за эту импульсивность отвечаем мы, простой народ. Я считаю, что, скорее всего,  эти заявления  связаны с делом ЮКОСа. Мне не хотелось бы думать, что они связаны и с нашим делом, хотя, такой массовой подачи в Страсбургский суд из России не было никогда.

А еще я считаю, что если власть уважает себя, она должна проводить следственные мероприятия в соответствии с тем, чтобы люди чувствовали себя гражданами этой страны и, чтобы этим людям не нужно было обращаться в другое государство за справедливостью и объективным расследованием.

О том, что заявления Бастрыкина находятся, скорее, в политическом, нежели правовом поле, говорит и председатель Третейского суда при Торгово-промышленной палате РСО-А Алла Гиоева:

– Бастрыкин просто декларирует свою приверженность власти. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Статья 51 Конституции дает возможность нашей стране защищать интересы национальной государственности.

Вместе с тем,  Гиоева считает, что изменения в основной закон давно пора вносить. Но меньше всего это касается норм и принципов международного права:

– В Конституции  нет прямой отсылки к международному праву. В ней устанавливаются наши, российские,  объемы прав и свобод. Для того чтобы  не применять нормы международного права надо отказаться от ратификации международных конвенций. Ведь, они же существуют в каждом отдельном документе, и участие государства в них может быть ограниченное. Международное право – это не что-то целое, а конкретные положения в отдельных отраслях. И Конституция отражает лишь некоторые положения о правах, которые содержатся в Европейской Конвенции о правах и свободах. В том-то и смысл наличия Конституции  – выработке своих стандартов, основанных на своих обычаях и нормах.

Алла Гиоева также напомнила, что введение всеобщего бесплатного образования и здравоохранения в Конституцию СССР 1936 года всколыхнуло весь мир и коренным образом повлияло  на эволюцию прав и свобод:

– Тогда международное право еще не знало о наличии социальных прав. В Европе они появились в 1977 году с принятием Конвенции.  Думаю, что высказывания Бастрыкина направлены на то, чтобы сказать, что у нас есть свой закон. В действительности изменить влияние ЕСПЧ гораздо сложнее. В настоящее время вся наша жизнь и права подчинены Конституции РФ. Любые ее изменения будут иметь тяжелые, не все года плохие, а в зависимости от изменений, последствия.

Не смогли мы  не поинтересоваться и мнением Станислава Кесаева – одного из авторов Конституции РСО-Алания.

— Говорить о том, что международные принципы, как сказал Бастрыкин, негативно повлияют на некоторые процессы в стране, извините, нельзя, потому что конституционные принципы – это руководящие начала, а не отдельно взятая норма. И если Бастрыкин боится того, что кто-то в нашей  стране введет нормы  однополых  браков или еще чего-то, то это не касается конституционных принципов.

Я считаю, что  проблема надуманная. Бастрыкин неоригинален,  очень многие в нашей стране пытаются отказаться от принципов Конституции 1993 года, но я бы этого не делал, потому что международное право – это право компромисса. Это право, которое стоит как бы над национальным правом, и здесь не надо путать конституционные принципы с текущим законодательством.

Если мы пойдем таким путем, то можно будет оправдать любые, грубо говоря, действия не соответствующие закону, под маркой того, что это противоречит интересам государства.  А в основу государственной жизни должны быть положены международно-правовые принципы той же Конституции:  человек, его права и свободы, которые являются высшей ценностью. Другой вопрос, кто как понимает  эту свободу.

На вопрос: связаны ли заявления главы СК с решениями  ЕСПЧ по ЮКОСу и «Матерям Беслана», Станислав Кесаев ответил так:

— Напрямую, конечно, нет. Об этом можно говорить только опосредованно. Суть претензий «Матерей Беслана» как раз  в неполноте расследования, и они здесь правы. А вот международные нормы здесь совершенно ни при чём: всестороннее и полное объективное окончательное расследование – это такой же принцип  нашего национального права. Просто его не довели до конца. А что касается ЮКОСа,  там чересчур много экономических интересов. Но в какой-то мере это попытка, да.

Между тем, в июле 2015 года Конституционный суд России уже постановил, что Россия может не исполнять решения Европейского суда по правам человека, если они противоречат Конституции. В поддержку решения, принятого судом, при рассмотрении дела высказывались представители Кремля, Минюста, МИДа и Генпрокуратуры. При этом, судьи КС не нашли противоречий Конституции в законе о ратификации Европейской конвенции и протоколов к ней.
РУКОПРИКЛАДСТВО — 1. В дореформенных  судах своеручная подпись под судебным решением с указанием удовлетворения или недовольства им  (Словарь Ушакова)