Сор из избы

06.12.2017 Gradus Pro

Смогут ли приезжие инвесторы стать мусорными королями Осетии?

Одно из ярких впечатлений, полученных в юношеские годы – это действующий макет Садонского свинцово-цинкового комбината, что украшал экспозицию советского периода в нашем музее. До сих пор перед глазами копии вагонеток (масштаб вряд ли вспомню), которые двигались в двух направлениях, снующие по серпантину «КРАЗы» и «

МАЗы» с рудой, четкие контуры обогатительной фабрики, и все это на фоне голубого неба и серых, неприступных скал. Глаз было просто не оторвать – это до какой степени нужно было любить музейное дело и свой край, чтобы в такой доходчивой форме представить созидательную сторону жизни многочисленным туристам и жителям республики.

Трудно сказать, сохранился ли этот прекрасный макет, и появится ли он в одном из новых залов, которые, как было заявлено в СМИ, откроются 25 декабря в Национальном музее Осетии? Скорее всего, его не будет – какой смысл еще раз напоминать о былом величии, когда на дворе есть совершенно иные и новые вызовы. А где или в чем, собственно говоря, один из вызовов? Вот он, под ногами – мусор.

О культуре подвешивания и обращения

Вот почему бы не увидеть прилично сработанный макет производственного цикла обращения с мусором в нашей республике? Вроде на сверхзадачу это непохоже, но до макета пока дело не дошло.  А желание обусловлено не просто праздным любопытством или тягой к поиску негатива, а вполне здравой и понятной необходимостью шагать в ногу со временем. Сейчас, как известно, эпоха 3D–форматов и нанотехнологий, и,  как это не печально, крайне трудно понять, как мы будем работать с твердыми коммунальными (бытовыми) отходами?

Разве плохо в определенном масштабе лицезреть, какой будет площадка для той же сортировка мусора, как будет выглядеть его переработка, и что получится на выходе, и как будет происходить сжигание отходов?

А ведь очень интересно, какого же цвета дымок будет стоять над мусоросжигающим заводом, и как будет происходит захоронение внушительных по объему и весу брикетов с так называемыми «хвостами» — остатками мусора, которые никакой ценности не представляют, а потому и переработке не подлежат.

Безусловно, можно посетовать на некоторую дозированность информации в отношении полигона, где будут захоронены «хвосты» от общереспубликанского мусора – пока лишь известно, что площадка будет равноудалена (2,5-3 км) от селения Нижняя Саниба и станицы Архонская Пригородного района.

Предполагается использовать земельную площадь до 30 гектаров — в целом немного, главное, чтобы толк был и отсутствовали неприятные запахи. Ведь мусор чаще всего ассоциируется с неприятным запахом, но когда-нибудь от такого восприятия нужно уходить – технический прогресс пора ощущать визуально и через органы обоняния, иначе он перестает быть таковым.

После таких пожеланий самое время сказать и о культуре, точнее, о  производственно-технической культуре обращения с отходами.

Не скрою, сильно будет «коробить» вид замызганного трактора, который соберет мусор, к примеру, в селении Ногир, а затем неспешным ходом будет двигаться к общереспубликанскому полигону.

Вообще, от «коробить» лучше перейти к чувству «клинить» — это когда, на участке трассы между Владикавказом и Гизелью видишь оранжевый грузовик, где на месте кузова уложен внушительный по размерам мусорный контейнер, и все это «спецэкохозяйство» сверху укрыто ковром, дабы мусор не разлетался в ходе транспортировки. По большому счету, это вчерашний день, который никак не заканчивается. Возьмите любое село, и тот же частный сектор в виде «Планов», где пакеты с мусором чаще всего подвешивают к крючкам на столбах, чтобы собаки или кошки не лакомились структурой наших отходов. Пока культура подвешивания мусора выше культуры обращения с ним.

Есть здесь единственное и вполне цивилизованное желание – новые бачки возле каждого дома, специальные пакеты.  И если мы говорим, что мусор – это давальческое сырье, так оно должно быть соответствующим способом преподноситься, хотя о ценах и тарифах несколько позже.

Так вот, вместо трактора с тележкой и «КАМАЗа» с ковром на перекладине должна быть вместительная специальная коммунальная машина, способная вместить не один десяток кубометров мусора. И это не просто какие-то «хотелки», пришедшие на ум в ходе незанятого досуга, а вполне резонный ориентир, способный вывести наших людей, предприятия и организации на новый стандарт качества в сфере обращения с мусором.

За инвестором как за невестой

Как только речь заходит об инвестициях в кавказские территории, в том числе и в нашу республику, главную скрипку в этом непростом деле начинает играть менталитет – за инвестором, согласно нашим правилам, нужно ухаживать, как за невестой, и даже намного лучше. Понятно, что инвестора, нужно холить, лелеять, оберегать – в принципе это взаимосвязанные компоненты, гарантирующие успех.

В сфере обращения с твердыми коммунальными отходами или бытовым мусором инвестор – это тот, кто вкладывает деньги в данный бизнес, и одновременно может быть региональным оператором. Неплохой диапазон, и это означает, что «ухаживание» за таким инвестором нужно умело сочетать с так называемыми смотринами.

Кстати, смотрины нескольких потенциальных инвесторов состоялись, если судить по содержанию текстов и тематике заголовков, размещенных в интернете.

Программа была стандартной — инвесторы рассказали о том, что умеют делать, и что бы хотели сделать, если им выпадет шанс поработать в республике. Не обошлось без расчетов, и обязательным пунктом их пребывания стала свалка на окраине Владикавказа. Этот объект, по определению специалистов-экологов, является условно лицензированным полигоном для размещения твердых бытовых отходов.

Для тех, кто хочет поработать на мусорной ниве в Северной Осетии, есть одно внушительное обременение в виде дурно пахнущей, причем круглосуточно, свалке. То ли смрад так влияет, то ли жесткие комментарии в осетинском сегменте Фэйсбука так действуют, но при оценке потенциала инвестора приходится обращаться к завоевателю Тамерлану, который когда-то изрек: «Если кто-то сомневается в нашем могуществе, пусть посмотрит на наши постройки».

Перефраз в устах инвестора, пришедшего в Северную Осетию, должен звучать примерно так: «Если кто-то сомневается в нашем могуществе, пусть посмотрит на то, что мы сделали с владикавказской свалкой».

Без могущества в деле культивации нашей свалки не обойтись, а культивация, если в упрощенном варианте, это создание земляного саркофага над свалкой. Здесь уровень насыпного грунта составляет не менее трех метров, и все это для того, чтобы, к примеру как в Финляндии, проложить велосипедные дорожки, обустроить и озеленить территорию с обязательной посадкой деревьев, установкой лавочек и других необходимых атрибутов, присущих зоне отдыха.

А что такое культивация земель владикавказской свалки, занимающей территорию не менее 25 гектаров?  Это примерно то же самое, если в чистом поле выгрузить вышеупомянутый мусорный контейнер, немного разровнять получившуюся кучу, а затем детской лопаткой засыпать ее песком или землей, хотя бы сантиметров на двадцать…

Перейдем теперь к более детальным раскладам по владикавказской свалке для ее превращения в зону отдыха. Предстоит окультурить площадь в 25 гектаров с общим объемом накопленных отходов около 600 тысяч кубометров, и при этом нужно понимать, что ежедневно свалка принимает до двух тысяч кубометров коммунальных отходов.

Если идти по пути саркофага с уровнем насыпного грунта три метра, то понадобится в общей сложности (25х10000 квадратных метров х 3 метра) 750 тысяч кубометров грунта. При вместительности самосвала «КАМАЗ» в семь «кубов», на площадке предстоит разгрузить не менее 100 тысяч автомобилей.

Допустим, что при умелой организации погрузочно-разгрузочных работ удастся разгрузить один самосвал за три минуты. Тогда за один час получится двадцать машин, а при восьмичасовом рабочем дне 160. За месяц при 22-х дневном режиме работы на площадке возможно разгрузить 3 520 автомобилей, и на вышеупомянутые 100 тысяч автомобилей уйдет не менее 30 месяцев.

Безусловно, предварительная подготовка, сопряженная с большим количеством организационно-технических вопросов, займет не менее полугода. Таким образом, понадобится три года для того, чтобы владикавказскую свалку окультурить и превратить в приличное, совсем не пахнущее место.

Кстати, можно сказать об очевидных проблемах, и одна из них заключена в так называемых свалочных газах – в России опыта в этом направлении немного, отсюда и риск, и вместе с ним зависимость от чужих, читай, иностранных технологий. А там, где зарубежные технологии, всегда удорожание проекта.

Есть еще несколько местечковых рисков, и связаны они с физикой процесса. Если куда-то что-то прибавлять, причем, в немалых объемах, значит, где-то что-то нужно убавлять. 700 тысяч кубометров грунта – далеко не шуточные объемы, требующие предельного напряжения тех, кто занимается в нашей республике добычей песка или щебня.

С точки зрения логистики и себестоимости лучше иметь одно место для выработки значительных объемов. Значит, вместо одной внушительной площадки придется выбирать объемы по многочисленным карьерам, и потенциал здесь есть. К примеру, в Кировском районе площадь двух лицензионных участков составляет 15 гектаров, внушительная площадь (63,9 га) есть в Моздокском районе.  Конечно, не стоит забывать и о Кантышевском месторождении.

Таким образом, есть площадки, способные поработать для сооружения саркофага городской свалки, и здесь главное еще не обделить объемами строительные площадки – ведь негоже при таких уникальных месторождениях щебеночного сырья завозить его со стороны. Хватит того, что мы завозим кирпич, лес, металл и цемент, что вкупе ложится на себестоимость. Квадратный метр жилья стоимостью в полторы средние зарплаты по республику, мягко говоря не есть хорошо.

Деньги из мусора

На мусоре можно подняться, можно снискать репутацию мусорного короля, но здесь нужно терпение, еще раз терпение, и прагматичный расчет. Все расходы, связанные с обращением коммунальных отходов, для инвестора компенсируются только за счет нескольких основных источников.

Самый прозрачный и самый доступный в части расчетов – тариф, в который входит сбор, транспортировка и все дальнейшие операции на усмотрение инвестора или регоператора.

Ныне существующий сбор для жителя северо-осетинской столицы приблизился к 50 рублям с одного человека в месяц. Население города составляет 320 тысяч человек, и за год при идеальной платежной дисциплине можно собрать 192 млн. рублей. Вроде внушительно, но все познается в сравнении. Эта сумма почти в два раза меньшей той, что владельцы завода по переработке мусора, который расположен недалеко от нынешней свалки, вложили в 2016 году. Кстати, после сортировки мусора из него извлекается и перерабатывается в конечную продукцию 80% от общего объема доставляемых бытовых отходов.  В технологическом цикле есть десять фракций, в том числе так называемые «пэт-бутылки», полиэтилен, пластмасса, стекольной бой, картон, алюминиевые банки, бумажная макулатура. При этом окончательная продукция направляется потребителям и партнерам, расположенным в Черкесске, Майкопе и Воронеже.

Каким будет окончательный тариф, который способен сбалансировать бюджет инвестора, сохранив паритет между его доходами и расходами? Окончательной цифры пока нет, и для того, чтобы её вывести и обнародовать, все же придется ориентироваться на существующие тарифы для среднестатистического и дисциплинированного в плане коммунальных платежей горожанина.

Сейчас семья из четырех человек, занимающая общую жилую площадь 60 квадратных метров, ежемесячно платит за капитальный ремонт 300 рублей и 200 рублей за мусор. А что будет, если вдруг новый тариф за мусор, куда точно войдут сбор, транспортировка, переработка или сжигание (а может и обе операции?), да еще и плюс захоронение «хвостов» станет 75 рублей?  Справится ли семейная касса, учитывая, что и другие коммунальные услуги гарантировано и регулярно дорожают, а ведь ее емкость не безгранична.

Другой момент в части тарифа будет обусловлен спецификой транспортных расходов – мусоросборочная машина, следующая из Владикавказа до будущего полигона между Нижней Санибой и станицей Архонской, потратит топлива намного меньше, чем та, которая привезет мусор от отдаленного от северо-осетинской столицы небольшого села под названием Иран.  Какой будет разница и как отразится она на кармане человека?

Инвесторы готовы извлекать вторичное сырье, но вся соль в том, что из такого сырья можно сделать лишь вторичный товар. Упрощенно говоря, из пластмассы можно вырабатывать гранулы, чтобы из них, к примеру, отлить посредством термопласт-автомата емкости для непищевых продуктов. Ни о каком розливе воды и соков речи быть не может!

А если это так, то должна быть у нас республике развита химическая промышленность в виде производства растворителей, красителей, тормозных, охлаждающих или незамерзающих жидкостей.  Таких мощностей нет, как и нет смельчаков, готовых на этой почве схлестнуться с борцами за экологию. Тот, кто в России занимается выпуском химической продукции и использует для нее соответствующую тару, уже давно обзавелся партнерами, которые эту тару и поставляют, а войти в этот рынок наскоком, пусть даже кавалерийским, практически невозможно – прецедентов меньше, чем таковых «наездников». Значит, производственный сегмент в части переработки суживается.

Впрочем, не все так мрачно, нужно искать просветы. Один из инвесторов, который был во Владикавказе, презентовал проект, нацеленный на производство из вторичного сырья разноцветной пластиковой тротуарной плитки и черепицы.  Того гляди, наши городские тротуары и крыши домов заиграют на солнце, переливаясь впечатляющим разноцветием, будут радовать глаз, но обрадуют ли эти картины те наши структуры, которые прилично вложились в производство стандартной плитки и кровельных материалов?

Вряд ли, и здесь не только боязнь конкуренции, а ментальность и холодный консерватизм – ведь если мы в Осетии строим дом, то из качественного кирпича, а если накрываем крышу, то должны накрыть так, чтобы у соседа зависть вызвать.

И в заключении о небольшом эксперименте, свидетелем которого стал недавно, точнее до первого снега. Сосед по садово-огородному участку, озабоченный низким урожаем картофеля, изыскал 200 литровую железную бочку, и до упора насытив ее упавшими желтыми листьями, все это «хозяйство» поджог. Что было на выходе, факт для всех известный – удушливая атмосфера в радиусе двух-трех десятков метров, прилично разогретый металл и полведра золы, которой в лучшем случае можно посыпать полсотки земли. Без всякой предвзятости и утрирования выходит на поверхность один вопрос: а чем эта бочка отличается от мусоросжигательного завода?

Если в плане газов, получаемых в результате горения, то практически ничем, и в производственном цикле их предстоит нейтрализовать за счет технических решений и мощных фильтров. Все это приличные расходы, которые инвестору предстоит компенсировать за счет отвода тепла в некое тепличное хозяйство с огурцами, помидорами и высоколиквидной зеленью, и,  конечно, нужно куда-то девать золу.

Получается крайне серьезная мешанина, и можно представить сколько копий будет сломано вокруг такого сжигательного производства.

Автор Сергей Кудзиев

СТАТЬИ
12.03.2024

Торговая сеть запустила новую акцию

26.11.2023

Все, что вы хотели знать о мерах соцподдержки мам

16.11.2023

Торговая сеть запустила предновогоднюю акцию

17.10.2023

Нового министра ВД по Северной Осетии Демьяна Лаптева представили личному составу ведомства

16.10.2023

Во Владикавказе проведут рейд по незаконным нестационарным торговым объектам

13.09.2023

В Северной Осетии появился ВкусВилл

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: