Будучи корреспондентом «Радио Свобода» во Владикавказе, я поработал немного и спортивным комментатором. Вёл радиорепортажи с двух матчей владикавказской «Алании». В тот год команда заняла в российском первенстве восьмое место, но показала неплохую игру. На «Аланию» смотрели как на один из интересных отечественных клубов, который ещё два года назад боролся за золотые медали первенства.

Спортивная бригада Московского бюро РС во главе с Валерием Винокуровым придумала очень интересный проект. В день футбольного тура в эфире радио примерно два часа шли сквозные репортажи с нескольких российских стадионов. В те времена все матчи тура, как правило, проходили в один день, более того, примерно в одно время. Из московского часового пояса незначительно выпадали только Калиниград и Тюмень. Идея понравилась Григорию Явлинскому, и он вызвался финансировать от партии «Яблоко» поездки журналистов на матчи.

Владикавказ закрепили за сотрудником московского бюро Андреем Труханом. Ему нравился город, футбольная команда. Будучи человеком общительным и весёлым, он быстро нашёл общий язык с пресс-аташе «Спартака» Андреем Айрапетовым. И футбол мой коллега понимал прекрасно. Словом, его репортажные вставки украшали эфир той спортивной передачи. Но однажды, в августе 1998 года, Андрей не смог полететь во Владикавказ по семейным обстоятельствам. Причём поездка сорвалась в день матча. Прилетая в Беслан утренним рейсом, он обычно успевал не только на стадион, но ещё и устроиться в гостинице «Владикавказ». А тут – сдавай билеты в последний день! Валерий Винокуров был расстроен, потому как «Алания» принимала во Владикавказе, как я помню, одного из лидеров первенства. И Андрей Трухан набрал номер телефона моего корпункта.

— Ты любишь футбол? – спросил меня Андрей.

— Более того, школьником занимался в группе подготовке при команде мастеров «Спартак» Орджоникидзе. Со Станиславом Черчесовым мы тренировались у одного тренера – Гамлета Аситова.

— Прекрасно! Тогда сходи сегодня на матч и заодно расскажи о нём по радио.

Я, если честно, в тот день на футбол не собирался. Просьба коллеги из Москвы мне показалась некстати. К тому же у меня были и сомнения в своём профессионализме.

— Видишь ли, Андрей, я ведь недавно был в Московском бюро, много общался с директором и главным футбольным специалистом на радио Славиком Михайловым. Если он услышит меня в эфире, выгонит сразу как дилетанта.

— Сегодня он тебя точно не услышит, — ответил Андрей уверенным тоном. – Решайся!

И я решился. К тому же говорить в эфире надо было не все 90 матча, а фрагментарно, по несколько минут. Если на поле происходило значимое событие, то следовало нажать кнопочку на приборе, стоящем в кабине, и ведущий в московской студии включал мой микрофон. Я уже не помню, с кем именно «Алания» играла в тот день, как она сыграла. Помню, что на стадионе был почти аншлаг. Матч показался московскому ведущему интересным, потому меня чаще других подключали к эфиру и я, пользуясь тем, что слушатели не видели поля, раскомплексовался, бойко описывая игру. Иной раз – каюсь! – приукрасил картину, но чувство меры не терял. В качестве оправдания у меня был красноречивые примеры — радиорепортажи Котэ Махарадзе. В 1979 году он так комментировал по радио матч «Ливерпуль» — «Динамо» Тбилиси: «Атакуют динамовцы, насели на ворота соперника. Удар по воротам! Вратарь Габелия с трудом отбивает мяч…»

Комментировать футбольные поединки «Алании» мне даже понравилось, но опасения по поводу реакции директора были всё-таки не напрасны. Увольнения я, конечно, не боялся. На него мог пойти только начальник – дурак, что в этом случае было бы благом, потому что от дураков надо держаться подальше. Я не хотел попасть в редакционный анекдот, как это случилось с двумя моими коллегами в московском бюро – после прямого эфира, в котором они вдруг взялись обсуждать какой-то важный футбольный матч. На следующий день в редакции появилось распоряжение директора, которое запрещало этим двум сотрудникам отныне рассуждать в эфире о футболе. Распоряжение было шуточным, без занесения в официальные документы, но ведь говорят же, что в каждой шутке есть доля шутки. А был и совсем нешуточный пример спора наших спортивных обозревателей с директором Славиком. Он очень любил итальянский футбольный клуб «Милан». В тот год команда была лидером первенства страны. А наши обозреватели стали ему доказывать, что это не команда, а сброд итальянских лентяев. Спор длился долго, и на каком-то этапе стал выходить за рамки корректной беседы. А завершился он нежданно-негаданно – директор объявил всем участникам дискуссии по выговору и отправился в кабинет запивать обиду виски. Ну уж очень он болезненно воспринимал критику своих футбольных любимцев!

И выговора я не боялся, поскольку ничего во время своего комментария из Владикавказа про «Милан» не говорил. Мне просто в качестве спортивного комментатора не хотелось выглядеть человеком, взявшимся не за своё дело. И без меня таких вокруг чересчур много, не только в журналистике. Впрочем, волновался я напрасно — за комментарии никто меня не осудил. Но и дело это оказалось в итоге не моим – больше я никогда футбольные матчи не комментировал.

Читай самые интересные новости Градуса в Telegram!