В Ирафском районе в ДТП с участием микроавтобуса с туристами и грузовика пострадали три человека
Более 600 семей в Северной Осетии получают ежемесячную выплату из средств материнского капитала
В 2024 году при выходе на работу родители продолжат получать пособия по уходу за ребенком до 1,5 лет
«Ростелеком» приготовил 4 миллиона подарков
Преимущества услуг доставки цветов в Ростове
Плохая канализация, сход Колки и водочный бум. Удастся ли оздоровить главную реку Осетии? Если вы […]
Тамерлан Тадтаев: Политики — это торговцы, посадившие целое поколение на иглу войны
Рейтинги, награды, звания – это, несомненно, хорошо. Но, по моему скромному мнению, слава приходит тогда, когда земляки, живущие в других городах и странах, ищут твои книги. Рассказывают друг другу истории вашего знакомства и искренне ждут новых произведений.
О Тамерлане Тадтаеве говорят много. Его «Полиэтиленовый город» читают, а потом перечитывают. Потому что вроде все просто. Жизнь – такая, как она есть. С предательством, с нецензурной бранью, с любовью и верой. Но чем проще диалоги и фразы, тем сильнее хочется найти за ними ту самую соль, которую Тамерлан вложил в каждый звук своего большого Слова.
Открываю интернет, и поисковая система выдает мне ряд фотографий.
Я не ошиблась. Это тот самый Тамерлан, который первым познакомил меня с великим Джойсом.
Маленький бар, открытый моей подругой, в те годы не приносил никакого дохода. Множились ее долги и новые посетители, быстро превращавшиеся в друзей. Тамерлан приходил часто. С ним были люди, которые отличались от остальных. Впрочем, как и он сам. Очки, простодушная улыбка и стопки листков, отпечатанных на пишущей машинке.
«Что это?» — спрашиваю, наверное, чисто из вежливости.
Мужчина отвечает, что рассказы.
— Тамерлан, скажи, пожалуйста, это те самые рассказы, которые вошли в книгу?
— Яна, многое из того, что мне нравилось раньше, теперь кажется не таким удачным. А то, что казалось мне лучшим и настоящим, могло остаться в памяти древнего компьютера, который часто ломался. Так что практически все из того, старого, могло и не войти в мою книжку… Да и потом, столько времени прошло с той первой встречи…
— А новые рассказы появились уже после войны?
— У нас столько войн было, что я, по правде говоря, и не помню, после какой именно появились те или иные произведения. Но скажу одно — новых рассказов в моей последней книжке «Полиэтиленовый город» очень много.
— Ты же по специальности художник? Училище закончил? А почему не картины? Почему книги?
— Дело в том, что в художественном училище я был неплохим портретистом — сразу схватывал черты натурщика. Кстати, я до поступления в училище сам позировал в том или ином ракурсе, причем стоял в одних плавках. А что прикажешь делать, если перед тобой сидит очаровательная третьекурсница? Реакция у меня, конечно, была откровенная, и это видел весь курс и покатывался со смеху. Ну а мне… пришлось уйти. Но я, кажется, забрёл не в те дебри. Так вот, портреты мне удавались, а вот с композиций было худо.
Я видел картинку, но передать её на холст не мог, зато мог рассказать об этом.
— Получается, ты и в литературе этакий портретист? Я читала твой рассказ «8 августа», и вот эта фраза заставила меня плакать: «Я не знаю, как защитить тебя, моя старая мать. Это уже шестая и самая страшная война, которую мы с тобой переживаем вместе. Твое лицо морщинисто, движения твои суетливы. Мама, мама, мы стареем оба, но мне не хочется видеть твою смерть. Лучше уж ты пролей слезы над моей могилой, а после суетись опять. Моя жизнь – чередование войн, и даже в перерывах между ними я воюю с самим собой».
— Я рад, что тебе нравятся эти слова. Понимаешь, все эти войны я пережил с моей мамой. Я очень её люблю и вижу, как она стареет. Но и я не молодею, и это все печально. И это жизнь…
— Тамерлан, помимо хвалебных комментариев твои рассказы вызывают и шквал критики, иногда даже очень ярой. Кто-то называет твои истории надуманными и преувеличенными. Другие обвиняют тебя в том, что твоя война проходила в окопах, и ты не имеешь права называться военным писателем. Некоторые считают, что там слишком много мата и откровенных описаний отношений и мыслей героев. С чем ты готов согласиться?
— Ну, критика есть критика. И, как говорит один человек, «Кто-то любит арбуз, а кто-то свиной хрящик». Я тоже такой. Например, я не очень люблю многих политиков. По-моему, в основе своей — это торговцы, посадившие целое поколение на иглу войны.
— Позволь мне говорить прямо, некоторые твои рассказы ведь и правда слишком откровенны. Ты как будто нарочно хочешь размазать, растворить и даже опошлить возвышенные чувства. Ты не любишь? Или так своеобразно мстишь тем, которых любишь?
— На самом деле я очень люблю жизнь и все, что с ней связано. Может, это звучит банально, но я не хочу оригинальничать. А мстить некому, были у меня враги, но их уже нет, и я бы многое отдал, чтоб они сейчас были живы.
Клянусь, я бы пригласил их отдохнуть «на природу» и устроил бы славный пир!
— А какой из твоих рассказов самый родной? Где тот, который ты написал про друзей, или, может, про себя?
— Трудно сказать, который мой самый любимый рассказ, да и есть ли он, этот самый рассказ? Недавно на ярмарке книги в ВВЦ, где презентовали и мою книжку, один автор начал говорить о своей книге, причём с таким неподдельным восторгом, что люди начали переглядываться. Он рассказывал не меньше часа, давился слюной, причмокивал от удовольствия, сиял… Не стану описывать, о чём именно его повесть, но шепну читателям на ушко: там есть немало слов о вагине.
— Ты — лауреат «Русской премии». Важная такая литературная награда. И хотя еще в начале разговора я утверждаю, что звания не важны, все-таки, несомненно, приятно, что тебя оценили. Но слава шла долго, насколько я понимаю. Ты не устал ждать?
— Не буду кривить душой и скажу прямо — я рад «Русской премии», и было бы неплохо получить ещё несколько таких же важных. Ведь это все-таки труд, причем нелёгкий.
— Ты, если я не ошибаюсь, являешься студентом сценарного факультета ВГИКа.
— Да, я учился во ВГИКе у такого знаменитого сценариста, как Юрий Николаевич Арабов. Мне очень повезло, что я попал именно в его мастерскую. А помогло мне поступить во ВГИК посольство России в РЮО, за что им большое спасибо!
Я уже написал четыре игровых полнометражных сценария, которые одобрил мой мастер Юрий Арабов, чему я несказанно рад. Также я написал штук шесть короткометражек, одну сняла Амра Начкебия.
— А какой из уже существующих рассказов ты мог бы превратить в сценарий?
— Не раз мне говорили, что по любому моему рассказу можно снять фильм, и я решил сам писать для кино. Но оказалось, что иметь хороший сценарий — это еще ничего не значит. Никто и не подумает оторвать его у тебя с руками. Надо продвигать его, работать с людьми. Сейчас я сам хочу делать кино. Собралась команда, и мы в скором времени приступим к съёмкам малобюджетного фильма. Сам я сейчас заражён вирусом кино и надеюсь чихнуть громко…
Нового министра ВД по Северной Осетии Демьяна Лаптева представили личному составу ведомства
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: