Политическое меню №1. Лидеры общественного мнения

08.07.2013 Gradus Pro

Политику часто сравнивают с кулинарией. Это в высоком ее, политики, понимании. В России же чаще говорят «политическая кухня«. Наверное, от того, что страна у нас такаяне до изысков. Главное, чтобы тесто общественного мнения не убежало, да не переборщить со специями в законах.

 

В кавказской кухне, и политической в том числе, свои рецепты. Вот мы и решили попробовать разложить блюда национальной политики на ингредиенты. И как это бывает на настоящей кухне, нам без профи тоже не обойтись. Итак, сегодня GRADUS.pro знакомит вас с новым проектом  «Политическое меню» и его главным героемИгорем Дулаевым.

 

Игорь Дулаев родился 22 марта 1969 года. Образование: исторический факультет Северо-Осетинского государственного факультета, аспирантура факультета психологии Санкт-Петербургского государственного университета (социальная психология). Специализация –  изучение социально-психологических аспектов межэтнических конфликтов, интеграция беженцев и вынужденных переселенцев в местных общинах, проблемах миграции на постсоветском пространстве.

Работал старшим научный сотрудником Северо-Осетинского института социальных и гуманитарных исследований (1997-2007 гг.), консультантом министерства по делам национальностей Республики Северная Осетия – Алания (2004-2006 гг.), был экспертом североосетинской части Смешанной контрольной комиссии по урегулированию грузино-осетинского конфликта; региональным экспертом Форума по раннему предупреждению и раннему реагированию (FEWER), проекта по раннему предупреждению Швейцарского фонда мира (FAST). Сотрудничал с международными организациями, работающими в Кавказском регионе: UNDP, Danish Refugee Council, UNHCR, CRINGO, Swiss Agency for Development and Cooperation, International Alert и др.

 

 

Меню №1.

Лидеры общественного мнения.

 

Игорь Дулаев:  Это проблема имеет несколько аспектов и, мне кажется, в ней важен даже не политологический аспект и даже не философский, а экзистенциальный.  Вот посмотрите: традиционно, я прошу прощения за тавтологию, говорят, что североосетинское общество традиционно. Но если посмотреть внимательно, то оно уже транзитное общество, которое уходит от традиции и идет дальше. У нас остается форма, но уходит содержание из этой традиции. Классический пример: наши похороны – у нас там что, 4 бокала? Там их 44! В традицию мы вкладываем те нормы и понятия, которые характерны для нас…

 

Эльбрус Дзабиев: Мы только недавно с Мадиной Сагеевой говорили о том, что осетины вытеснили из своих домов циндзинад (радостные мероприятия), а вот похороны настойчиво продолжают устраивать в домах…

 

Игорь Дулаев:  Это как раз говорит о культе мертвых, с чего я начал.  Причем, тут еще один пласт можно поднять: мы все время живем прошлым, мы смотрим назад, вместо того, чтобы смотреть в будущее. Мы реально говорим, что золотой век Осетии остался там, в прошлом. Давайте вспомним: Зилахар и так далее.

 

Эльбрус Дзабиев: Вово, а еще зиу, хъоды, Стыр ныхасПоправьте меня, если я не прав это все разве не гражданское общество, не демократические институты?  А Стыр ныхас, кстати, это же вообще по нашей темелидеры общественного мнения?

 

Игорь Дулаев: Да, именно. Но давайте вернемся к тому, о чем мы говорили три минуты назад: о форме и содержании. Когда мы говорим о Стыр ныхасе даже 19 века, мы говорим о лидерах мнений. А сегодняшний?!

Еще один аспект – наш язык отражает нашу действительность. Вспомните Эллочку-людоедку, которая с 30 словами вполне успешно коммуницировала с окружающими… Я понимаю, что у нашей молодежи в словарном запасе не 30 слов, но он все равно не так велик, как хотелось бы. В одной из передач про ЕГЭ показывали, что студенты журфака СПб ГУ слово «чересчур» пишут с несколькими ошибками. Речь идет о разных языках для разных социальных групп. А лидеры общественного мнения должны говорить на одном языке, это технологическая особенность, важная очень.

 

Мадина Сагеева: То есть получается, что у нас лидеры мнений должны быть во всех социальных группах? То есть это тот человек, который скажет, и его услышат, правильно? А в идеале  — еще и прислушаются?

 

Игорь Дулаев: Совершенно верно. Это то, что для меня еще и авторитет, для скольких людей его мнение будет важным и значимым.

 

Эльбрус Дзабиев: Если сейчас мы, сравнивая прошлое и настоящее, говорим об отсутствии  лидеров общественного мнения, может ли это означать, что они нам не нужны?

 

Игорь Дулаев: Хороший вопрос  (тут Игорь Дулаев нарисовал следующую схему):

 

  схемадулаев

 

В любом обществе есть свои «тараканы» — комплексы. Если мы возьмем Блоха, то в более-менее адекватном обществе есть прошлое, настоящее и будущее — обратите внимание, они все переплетены. Они переходят друг в друга, причем прошлое у нас занимает самое маленькое место, настоящее самое большое, и существуют четкие планы на будущее (рис.1).

Что происходит в осетинском обществе? Наше прошлое никак не связано с нашим настоящим (рис.2).  Это еще и к вопросу формы и содержания: мы помним, что вот так должно быть, но не опираемся на это знание. Если переходить ближе к политике, то мы все читали книгу «Построй свою башню».  Ее можно воспринимать по-разному — с иронией или нет, но важно другое: что говорит господин Мамсуров в книге, и что делает команда под управлением господина Мамсурова? Как это все увязывается? Никак!

Наше настоящее еще и маленькое, тускленькое, и вот тут я не знаю, что это  – особенность менталитета или наследие советского времени? Это нужно проводить исследование.

 

Эльбрус Дзабиев: Игорь, вот свежее впечатление, которым хочу поделиться с тобойНедавно был на митинге в Алагире против строительства цемзавода. Самое частое восклицание, которое  я слышал в толпе: «Лæг нæй!» («Мужика нет!)  Кстати, на митинге больше было женщин

 

Игорь Дулаев: Действительно, есть ощущение, что мужчин нет, и оно  тоже  прямо относится к лидерам общественного мнения. Исходя из нашей традиции, лидером должен быть мужчина. А что получается: у нас есть Матери Беслана… Это катастрофа…

 

Мадина Сагеева: Можно вспомнить единственного  депутата, правда прошлого созыва, Мадину Гуриеву, которую сейчас сменила активная Маргарита Кулова

 

Игорь Дулаев:  Это огромная тема… Может быть, это и хорошо… Знаете, что меня удивляло всегда, когда я еще учился в Питере?  Из всех северокавказских республик учиться в центр ехали парни, единственный регион, где доминировали девушки — Осетия. Что это – феминизм или угасание мужского начала? Это философская и психологическая проблема, которая непосредственно влияет на лидеров мнений.

 

Эльбрус Дзабиев: А как эти лидеры должны появлятся? Сами по себе, или их должны назначать?

 

Игорь Дулаев: Назначать, мне кажется, невозможно…

 

Эльбрус Дзабиев: Игорь, вы меня не поняли. Ну вот хотя бы взять нас, журналистов. У нас  выработался некий шаблон при поиске ньюсмейкеровЕсли говорим о культуре, то это Уваров и т.дИ я, большинство таких, определенных властью, лидерами мнений не могу считать, потому что слишком уж они лояльны. Я про то, что в советские времена называли «и ингушка в президиуме«…

 

Мадина Сагеева: Я вспомнила, на мой взгляд, уникальный случай, когда реально собрали лидеров общественного мнения. Помните встречу Путина, на которую отправили Алана Диамбекова, Ларису Бекузарову, Жанну Цаллагову, Альбину Дзоблаеву

 

Игорь Дулаев: Тут мы уже переходим к политике. И здесь можно выделить два очень важных фактора. Первый: разрушены механизмы традиционного общества, то есть, когда мы говорим, например, о Стыр ныхасе. В любом селе, в квартале всегда были люди, на мнение которых ориентировались. Причем в конце 70-х таковыми были и люди контркультуры – люди из криминала.  Я это хорошо знаю, потому что вырос на Молоканке. Они тоже определили поведение многих.

Сейчас этих механизмов нет. Опять остается только форма. Вернусь к похоронам, потому что это – классический пример. Давайте посмотрим: когда мы идем на похороны к богатому и бедному родственнику всем же понятно, где больше мы запишем денег?!  Хотя  должно быть наоборот — ведь бедному нужно помочь.  Нет, мы отдаем последние деньги богатому. Это тоже показатель, что мы сохранили форму, а не содержание, традиционные механизмы разрушены, новые — гражданского общества — только складываются.

Второй аспект: то, что называется политическая сфера, в которую включены огромное количество сфер. Эльбрус, вот твоя ливневка, которая сделала столько шуму,  это тоже политика. Почему была такая реакция со стороны АМС? Потому что все понимают, что скоро выборы.  Все понимают, что на эти места есть претенденты. Хотя в принципе ливневка – из области ЖКХ, классический экономический вопрос… А у нас он становится политикой.

Вы упомянули  очень важное слово – лояльность.  Не профессионализм важен, а принадлежность к определенным людям, определенному кругу.  Должна быть личная лояльность, причем очень часто требуется даже не лояльность, а личная преданность. Это большая разница! И что тогда происходит? Появляется другой человек, который профессионален и угрожает твоему креслу. Не тебе лично, креслу. И что тогда должно происходить? Этого человека нужно закатать в асфальт. Потому что человек, который сидит на кресле, он понимает, что он уступает в профессионализме, и он в состоянии усидеть в своем кресле, только если его патрон будет во власти. И это не только беда Осетии, это беда России. Причем, когда патрон уходит, куда он девается? Здравствуй, Лондон!

Здесь мы сталкиваемся с более общей проблемой отхода от традиционного общества. С точки зрения некоторых западных ученых, Россия представляет собой вотчинное государство. И Осетия тем более, и в таких обществах власть ощущается как принадлежность кому-то лично. Не должно быть конкурентов и соперников, ощущение выжженной пустыни. А когда нет конкурентов и соперников, нет и лидеров мнений! Потому что всегда должно существовать несколько различных мнений. Я не говорю, что они должны быть радикально противоположны…

 

Эльбрус Дзабиев: Я очень часто ощущаю безысходность в обществе, причем, как это ни странно, у активной ее части. Мало кто говорит, что от них что-то зависит. Это неверие в свои силы или ожидание, что кто-то вот придет и поведет за собой,  и исправит ситуацию?

 

Мадина Сагеева:  Я еще с блогов помню эти призывы: “О, лидер, приди, поведи нас за собой…” При этом у меня такое чувство, что у осетин по определению не может быть лидера.

 

Игорь Дулаев: А вот здесь я предпочитаю использовать термин «двоичное сознание». Случай для аналогий: наши предки нам оставили проспект, который мы с успехом разрушаем. Хотя я понимаю, что это больше поляки, русские, немцы, и в меньшей степени осетины, но тем не менее… Проходит 90 лет… Водочный бум, у людей есть деньги, архитектора нанять – не проблема. И  посмотрите на улицу Ардонскую и скажите: будут гордиться этой улицей через 90 лет? А почему? Это то, о чем говорит Мадина: а зачем мне архитектор, если я сам могу сделать?

Еще интересный момент, правда, тема отдельная, но тоже относится к лидерам мнений. Я про то,  как мы пытаемся структурировать тот хаос, который нас окружает. Хаос — это в том числе и криминал, то есть как мы структурируем безопасность. Это не значит, что я периодически выхожу и пытаюсь контролировать улицу, нет. Классический вариант для Осетии – небольшой домик, где забор выше, чем окружающие его одноэтажные дома. То есть человек полагает, что он скроется от хаоса вне забора. Притом вспомните, как еще недавно с утра на всех улицах перед домами мели невестки, реально все мели, никто мусор не выкидывал. Вот, например, у наших соседей было наоборот – на улице грязь непролазная, а во дворе асфальт.  У нас было чисто и рядом с домом. Что происходит сейчас?

Менталитет за короткое время не меняется, просто какие-то вещи трансформируются. Просто нужно пройти несколько шагов, этапов.

 

Эльбрус Дзабиев: Так к чему же это может привести?  Отсутствие лидеров мнений, угасающая надежда на то, что появится кто-то, кто изменит все….

 

Игорь Дулаев: Придет герой и нас всех спасет! Если одним словом, то это и называется патернализмом. Когда я говорю о двоичной сути сознания, я вот что имею в виду: с одной стороны — «я сам по себе самый лучший», а с другой — «кто-то должен пойти и сделать что-то, не я, а другой». За этим кем-то я пойду в светлое будущее. Но это светлое будущее со мной и с моим настоящим никак не связано. В этом отношении мы с фарисеями очень схожи.

 

Эльбрус Дзабиев: А с другой стороны может случиться, как в той осетинской присказке —  «Манай цамай лаг дар у?» (Чем он лучше меня?) Приходит Мессия, и он быстро перестает отвечать требованиям и чаяниям тех, кто его так долго ждал

 

Игорь Дулаев: Вот это и есть двоичность сознания! И вполне возможно, что это и есть комплекс неполноценности по Адлеру.  Особенно хорошо это видно на примере прошлого: вот мы такие великие были, но мы все потеряли. Почему это произошло? Потому что у нас не было лидеров, каждый был сам за себя. А с другой стороны нам говорят, что мы были великие, потому что мы за кем-то шли. Каждый из нас был лидером.

 

Эльбрус Дзабиев: И при этом не сохранились имена великих полководцев, я прежде всего говорю про народную память, а не исторические источники.

 

Игорь Дулаев: Мы сейчас строим эти имена, у нас начинает появляться Ос-Багатар, Дургулей, о которых стало известно в 90-е годы, когда начали говорить ученые. Обратите внимание, что были и примеры «национализации» чужих героев. Помните, была такая книжонка, где Фридрих Барбаросса был варваром-осетином?  Этимологическая логика понятна — ведь и «Лондон» умудрились записать в осетинский словарь. Ученый не понимал, что было как минимум три Барбаросса, а переводится это слово с латинского как «рыжая борода» («барбе руса»), а немецкая транскрипция — «Барбаросса».

 

Эльбрус Дзабиев: Игорь, спасибо вам за двоичность сознания! Я себе никак не мог объяснить феномен, когда человек, который своими руками вбросил в избирательную урну сотни фальшивых бюллетеней, рассуждает на голубом глазу о непорядочности власти. Теперь я знаю, как это называется.

 

Игорь Дулаев: Это еще и вытеснение, психология.

 

Эльбрус Дзабиев: И какие перспективы? Что ждет наше общество?

 

Игорь Дулаев: Давайте в следующий раз мы поговорим о лидерах мнения в аспекте доверия. Это тоже очень важное слово.

 

Мадина Сагеева: Да, но я хочу, чтобы напоследок каждый из нас попробовал ответить на вопрос: есть в Осетии на сегодняшний день признанные лидеры мнений? Хотя бы по три фамилии…

 

Игорь Дулаев:  Руслан Бзаров.  Для определенной части населения он идеолог осетинского национального движения. Для определенной  части, однозначно, таковым является Фадзаев. Раньше, после Беслана, я бы точно назвал Мамсурова. Потому что здесь и достаточно мужественное его поведение в Беслане, и то, что треть посттрадиционного общества бывает за власть, есть ареол власти…

 

Мадина Сагеева: Получается, что власть – это всегда лидер?

 

Игорь Дулаев: Да… Притом, что сейчас негативное отношение к Мамсурову начинает переходить и на власть в целом. У нас, в силу патернализма, население  заинтересовано в сильной власти, на это еще работает неопределенность востока – теракты требуют сильной власти, с ними нельзя справиться на уровне гражданского общества.  Минимизировать терроризм можно только на уровне сильного государства. Потребность в сильном государстве у общества сильна.

 

Мадина Сагеева: Ну смотрите, для меня лично, в моем представлении, лидерами являются Матери Беслана, матушка Нонна и Борис Кантемиров. Я недавно слышала очень интересное мнение по поводу того, кто бы мог стать лидером «Стыр ныхаса». Назывался Кцоев, авторитетный бизнесмен. И я почему-то согласилась, хотя он нигде не проявился и не засветился.

 

Игорь Дулаев: Помните, я говорил о контркультуре? Она возвращается, и это не есть хорошо.

 

Эльбрус Дзабиев: Моя очередь? Может быть, я слишком завышаю планку, но я соглашусь с матушкой Нонной и, как ни странно, в качестве аванса назову Вадима Чельдиева, который за короткое время действительно смог привлечь внимание к себе, я часто слышу о нем, как о собирательном образе представлений «какой должна быть наша молодежь«.

 

Игорь Дулаев: Интересно посмотреть не только на  конкретных людей, но и группы. Мы с вами уже их, по сути,  выделили: власть, контркультура, церковь, осетинские националисты. Мы уже идем по группам. Следующий раз поговорим о них и об очень важной вещи — доверии, которое и является ключевым понятием в проблеме, которую мы обсуждаем.

 

 

СТАТЬИ
12.03.2024

Торговая сеть запустила новую акцию

26.11.2023

Все, что вы хотели знать о мерах соцподдержки мам

16.11.2023

Торговая сеть запустила предновогоднюю акцию

17.10.2023

Нового министра ВД по Северной Осетии Демьяна Лаптева представили личному составу ведомства

16.10.2023

Во Владикавказе проведут рейд по незаконным нестационарным торговым объектам

13.09.2023

В Северной Осетии появился ВкусВилл

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: