Цакоев: Разговор о переходе в Торпедо прошел в «Волге»

28.07.2018 Роланд Курбанов

Перва часть — «Лобановский написал — «срочно приезжай»

Во второй части интервью Игорь Цакоев о сорвавшемся переходе в «Динамо» Киев, квартирном вопросе, переговорах в «Волге», долге Дасаева и молодом Черчесове

Три пирога для селекционера

— Знаю, что вы играли и в юношеском первенстве Европы в Швейцарии в 1975 году.

— Да, тогда, к сожалению, нам не хватило одного очка, чтобы выйти из группы. Мы проиграли финам, которые в итоге дошли до финала. Уступили 0:1 ГДР, я отбил пенальти и разгромили сборную ФРГ 4:0.

А еще нас повезли в Базель на финал Кубка Кубков, где «Динамо» Киев встречался с венгерским «Ференцварошем». Киявляне выиграли 3:0, и впервые советская команда завоевала престижнейший трофей. Мы тогда оказались единственными на стадионе, кто поддерживал клуб из СССР.

— Давайте вернемся к интересу к вам со стороны киевлян. После того случая, когда вы уехали из Киева прямо после игры с «Айнтрахтом», представители клуба еще дважды выходили на вас. Расскажите, как это было?

— В том же 1975 году во Владикавказ приехал селекционер киевского «Динамо» Анатолий Сучков.

— Прямо к вам домой?

— Да, приехал ко мне домой. И уже начал разговаривать с отцом. Отец накрыл стол, как положено, а мы со старшим братом сидели в это время на кухне.

— То есть без вас шел разговор о вашем будущем?

— Ну, я же за стол не мог сесть с отцом. Они без меня говорили.

— Налил, наверное, селекционеру, как полагается?

— Думаю не без этого (смеется).

— И к чему они пришли в итоге?

— Пришли к тому, что отец меня спрашивает — «поедешь?». Я говорю — «поеду». «Смотри, решай», сказал он. На тот момент я редко выходил в основе. Первым номером был Александр Яновский, который тогда был вратарем молодежной сборной страны, а я юношеской. Вот, представь, в команде первой лиги играли два вратаря сборной СССР! Так вот, я пришел на следующий день к главному тренеру «Спартака» Казбеку Туаеву и сказал, что принял решение ехать в киевское «Динамо». Он не стал препятствовать. И я с Минвод вылетел в Киев. Меня поселили в гостиницу «Москва» в центре Киева на восьмом этаже, там же на четвертом этаже жил Анатолий Коньков.

Лобановский сказал: пригласил тебя не в дубль

— Что при встрече сказал вам Лобановский ?

— Разговор был в его кабинете на стадионе «Динамо». Он сказал — «я тебя пригласил не в дублирующий состав». Мне сразу сделали зарплату основного игрока.

— Сколько, если не секрет?

— 160 рублей. У половины команды было 160, у другой половины — 180 рублей. Я жил в гостинице, а приезжие из дубля, например, жили в общежитии. Тренировки у нас проходили на стадионе «Динамо» и на клубной базе в Конча-Заспе. Тренировался рядом с такими грандами как Мунтян, Блохин, Еремеев. С последним, кстати, я жил вместе в одной комнате на базе. Тогда это была практически вся сборная СССР. В столовой же за столом сидел со знаменитым Евгением Рудаковым, вратарем сборной СССР.

— Сколько вы пробыли в Киеве?

— Чуть больше месяца. За это время я сыграл в нескольких контрольных матчах.

— Потом вы уехали?

— Да.

— Почему? Что не срослось?

— Валерий Лобановский меня вызвал и сказал, что не получается меня заявить за команду.

— По какой причине?

— Я же представлял общество «Спартак». А тогда было негласное правило, чтобы игроки не переходили из одного общества в другое. Меня же и в московский «Спартак» приглашали.

— А что Лобановский еще сказал?

— Он обозначил эту проблему, что общество «Спартак» не хочет меня отпускать в «Динамо». Оказывается, «Спартак» написал письмо куда-то наверх в Москву о том, что я хочу уйти в «Динамо» и что команда осталась без второго вратаря. И Лобановский говорит, что зарплату могу тебе оставить, но официально тебя заявить не могу и у меня не будет игровой практики.

— То есть он предлагал на таких условиях остаться в команде?

— Да, первый вариант был тренироваться с «Динамо» без игровой практики, за исключением товарищеских матчей. Второй вариант — вернуться домой, доиграть сезон в составе нашего «Спартака» и приехать в конце сезона обратно в расположение «Динамо». Это было летом, впереди еще полсезона.

— По окончании сезона был вариант заявить вас за «Динамо»?

— Видимо да, раз Лобановский так сказал.

Квартира спутала все карты

— И вы выбрали второй вариант, вернуться в родной клуб?

— Да, я вернулся домой. И мне неожиданно дали двухкомнатную квартиру в новой на тот момент девятиэтажке на «Конях». В том же доме, в соседнем подъезде, дали квартиру и Юре Абаеву.

— Ого. А с чем это связано, как вы думаете?

— Видимо, руководство республики с отцом поговорило, надавило, чтобы я не уходил из команды. И чтобы удержать меня, выделили квартиру.

— Не вернулись в Киев по окончании сезона?

— Квартиру же дали. Как после этого уедешь?

— Нельзя было отказаться от квартиры и в Киев уехать?

— Можно было. Но мы тогда очень стесненно жили. Брат старший женился, у него уже был ребенок. Плюс родители, старшая сестра, я. Все мы умудрялись жить в одной трехкомнатной «хрущевке» площадью 44 квадратных метра. И это несмотря на то, что мой отец работал председателем Госснаба республики. Как тут откажешься, если семья так нуждалась в расширении жилплощади?

— Чиновник такого уровня, а жили стесненно. Скромный был, видно, человек?

— Да, у нас и ценностей особых не было дома. А служебную машину отец всегда останавливал за углом, когда возвращался с работы. Во двор не заезжал обычно, не хотел это выпячивать. А мать работала на заводе №92, что по улице Зои Космодемьянской.

Бог любит троицу или черная «Волга»

— В общем тогда вы в Киев не вернулись, но я знаю, что вас в третий раз Лобановский сватал к себе?

— Да, в 1976 году меня вновь звали в киевское «Динамо» и в московский «Спартак». А я уже никуда, честно говоря, не хотел, остыл. Столичный «Спартак» тогда вылетел из вышки и выступал, как и мы, в первом дивизионе. Кстати, в 1976-м году я уже играл в молодежной сборной страны, которая тогда впервые в истории советского футбола стала чемпионом Европы среди молодежи. Тогда в этой команде блистали Валерий Газзаев, Давид Кипиани, Владимир Гуцаев, Хорен Оганесян и другие.

— Каким образом поступило третье приглашение из Киева? Только не говорите, что сам Лобановский приехал.

— Нет, в этот раз никто уже не приезжал. Вновь, как и в первый раз, мне прислали телеграмму. Но я уже никуда не поехал. Меня тогда и московское «Торпедо» и ереванский «Арарат» тоже хотели видеть у себя.

— Как «Торпедо» и «Арарат» вышли на вас?

— Начальник команды «Торпедо» приехал за мной в гостиницу в Москве. «Спартак» Орджоникидзе тогда выезжал во Францию. Позвал меня через кого-то в свою черную «Волгу» и прям там предложил мне написать заявление о переходе в «Торпедо». Говорит, едем в Испанию на турнир, сразу в основной состав берем. Я отказался, говорю, надо дома посоветоваться. Сам думаю, что такое, все сразу на меня накинулись (смеется). Тогда «Торпедо» возглавлял известный специалист Валентин Иванов, которого все называли по отчеству — Козьмич.

— А в «Арарат» кто приглашал?

— Был такой судья Налбандян. Через него руководители «Арарата» вышли на меня. Я отшутился и все. В аэропорту в Москве было дело, он с нашей молодежной сборной летал часто на игры. На его предложение играть в ереванской команде, я спросил — «А фамилия у меня будет Цакоян?».

— Не обиделся он?

— Нет, посмеялись вместе и все. Он понял, что я не хочу к ним. Кстати, не знаешь этот анекдот, который тогда ходил в футбольных кругах?

— Какой?

— Армянскому радио задают вопрос, когда «Арарат» станет чемпионом? Армянское радио отвечает — тогда, когда в команде будут Мунтян, Поркуян и 9 киевлян.

В Пятигорске жилплощадь дали за два дня

— Как ваша карьера продолжалась дальше?

— В 1979 году я перешел в пятигорский Машук, который выступал во второй союзной лиге.

— С чем это было связано?

— Ну, были причины, по которым мне пришлось уйти из команды. Не хотел бы об этом сейчас подробно говорить.

— Кто тогда был главным в «Спартаке»?

— Цаликов Мусса Данилович.

— Сколько лет вам тогда было?

— 22 года и за плечами было уже больше 100 игр в первой лиге, не считая международных матчей за сборную страны.

— Весьма солидно. Как вас там встретили?

— В течении трех месяцев дали трехкомнатную квартиру в центре города.

— Даже так?

— Да. Еще и с телефоном квартира. В те годы стационарный телефон в квартире считался роскошью. Отец не поверил, что мне дали там квартиру. Поехал лично удостовериться в этом.

— Чья инициатива была дать вам практически сразу квартиру?

— Тогда первым секретарем горкома партии Пятигорска был Иван Сергеевич Болдырев, который потом стал первым секретарем крайкома партии Ставрополья. Мы играли на своем поле с конкурентом по турнирной таблице липецким «Металлургом». Обе команды шли лидерах и игра была принципиальная. В итоге мы выиграли со счетом 1:0. После игры я еще переодеться не успел, а меня начальник команды просит выйти из раздевалки. Я вышел из раздевалки весь грязный, а там Болдырев со всей своей свитой. Он меня поздравил и спросил, какая у меня есть просьба. Я ему ответил, что у меня нет квартиры. Он спросил своих сопровождающих — «У нас есть свободные квартиры?», они отвечают — «Есть». Болдырев им тогда говорит — «Даю вам два дня». В январе я приехал в Пятигорск, а в апреле уже получил жилплощадь.

— Неужели в два дня уложились с заданием?

— Квартиру ровно через два дня дали, как и обещали. Позвонили на стадион, где я тогда жил, сказали куда подойти и вручили ордер.

— А куда пятигорскую квартиру дели, когда вернулись во Владикавказ?

— Брату отдал. Его уже нет, семья его там до сих пор живет.

— Получается, в 22 года вы решили жилищные проблемы вашей семьи?

— Получается так. В свое время, когда еще жили все вместе в одной квартире, мне приходилось спать на раскладушке. А тут сразу две квартиры получил за короткий период времени — во Владикавказе и Пятигорске.

— А как вы оказались в куйбышевских «Крыльях Советов»?

— Туда меня командировал спорткомитет Союза. Они тогда на вылете были из первой лиги и команда осталась без вратарей — все травмировались. И осенью 1980 года я попал в «Крылья».

— Смогла команда сохранить место в первой лиге?

— Нет, не удержались.

— Интересно, почему Спорткомитет решил спасти именно этот клуб от вылета во вторую лигу?

— Ведущая команда считалась. Помимо «Крыльев», таковым являлся и ростовский СКА.

— Кто тогда возглавлял команду?

— Евгений Ловчев, который привел столичный «Спартак» к чемпионству. Кстати, в том году я играл в составе «Крыльев» в Осетии против «Спартака» и отстоял на ноль.

Конкуренция с Чановым

— А как вы затем попали в московское «Торпедо»?

— С Ловчевым переговорил, сказал, что хочу попробовать себя в высшей лиге. Спасибо ему, он в свою очередь поговорил с Козьмичем, и в 1981 году я оказался в «Торпедо». Вместе со мной тогда «Крылья» покинуло 9 футболистов.

— Вы пришли в «Торпедо», где в воротах стоял знаменитый Виктор Чанов..

— Да. В том году Чанов был признан лучшим вратарем СССР. Я был вторым вратарем в команде, дублером Чанова.

— В основе выходили играть?

— Нет, потому что Чанов сыграл весь чемпионат без замен. А команда была очень перспективная, Козьмич набрал чуть ли не пол-состава молодежной сборной Союза, в которой я выступал: Круглов, Шавейко, Пригода, Редкоус, Васильев, Суслопаров, Петраков — все они оказались в «Торпедо».

— Они все играли в основе ?

— Да, все в основе были. И в эту компанию я попал, но выдержал только полгода. За дубль мне уже было неинтересно играть.

— Не повезло вам конечно, конкурировать с лучшим вратарем Советского Союза и еще и не иметь ни одного шанса, чтобы проявить себя!

— Видишь, судьба, значит. А Козьмич мне говорил, сиди, не дергайся.

— Условия хорошие были у вас в «Торпедо»?

— Еще бы. У меня была своя служебная квартира в Москве на метро Автозаводская. Жил на одной площадке с Суслопаровым и Шавейко. Зарплата была максимально возможная — 200 рублей плюс 50% премиальные за победу. Но главное не деньги, очень хотелось играть в высшей лиге. Но шансов подвинуть Чанова не было. Он пахал, как папа Карло. Я ему «спать» не давал, в том смысле, что тоже пахал, старался не отставать, составлял конкуренцию. Но надо понимать, что при такой игре вратаря никогда в команде не меняют. Ну, представь, лучший вратарь Союза! Плюс мы тогда стали бронзовыми призерами чемпионата. В общем признаюсь, что шансов занять место Чанова у меня не было никаких.

Долг Дасаева

— Дасаев тогда играл уже в Спартаке?

— Играл. Его взяли с астраханского «Волгаря» после того, как я отказался от перехода в «Спартак». Тренер красно-белых Иван Варламов, когда мы пересеклись в 1979 в Сочи на кубке Союза, так и сказал мне — «Ты не пошел к нам, вот Дасаев и играет». Такая история.

— Дасаев вам должен, получается.

— Он об этом не знает (смеется).

— Из «Торпедо» уже вернулись в Осетию?

— Да. Тогда вратарями здесь играли Олейник и Залеев.

— Кто в основе стоял?

— Они оба. Меня заявлять нельзя было, второй круг первенства шел. Потому я второй круг играл за дубль полевым игроком.

— А почему полевым игроком?

— Ну меня поставили, я и играл.

— На какой позиции?

— На позиции центрального полузащитника.

— Довольно странное решение. Кто тогда возглавлял команду?

— Александр Кочетков и знаменитый Валерий Маслов.

— Получалось играть в поле?

— Старался (смеется). У меня навыки были, это не первый мой опыт полевого игрока. Я в свое время становился чемпионом Ставропольского края в составе «Химика» из Лермонтова. Причем, играл на позиции центрального хавбека без замен.

— Когда вы успели?

— В 1983 году, когда перешел в середине сезона в Машук, но заявиться тогда сразу за команду по понятным причинам не мог.

Молодой Стас Черчесов был трудолюбивым и упорным

— Вернемся в 1982 год. Вам удалось выиграть конкуренцию за право быть первым?

— На сборах нас было четверо — Олейник, Залеев, Черчесов и я. Стас Черчесов тогда был еще молодой вратарь, но уже играл за юношескую сборную. В общем, за право играть конкурировали мы трое, за исключением Черчесова. На предсезонке, на турнире в Москве, каждому из нас дали отыграть по одной игре и в Болгарии каждый из нас сыграл по одному матчу. В итоге в команде остались Арсен Залеев, я и Станислав Черчесов. А Олейник завершил карьеру.

— Как тогда выглядел будущий вратарь национальной команды, а ныне главный тренер сборной, Станислав Черчесов?

— Он еще молодой был — 17 лет. Выделялся своими хорошими данными и упорством на тренировках. Был очень трудолюбивым парнем, не стеснялся у нас что-то спрашивать. Олейник многому Черчесова тогда учил. Он тогда закончил играть и какое-то время был в тренерском штабе команды.

Матч с «Текстильщиком» меня надломил

— Кто в основе играл из вас троих?

— Я был основным вратарем до середины сезона 1983 года, когда вновь ушел в «Машук».

— Что на этот раз явилось причиной ухода?

— В 1982 году нам не хватило всего одного очка, чтобы выйти в первый дивизион. Решающая игра была в последнем туре дома против «Текстильщика» из Иваново.

— Помню этот напряженный матч, я был на игре с отцом. Стадион был забит до отказа. Сумасшедшая поддержка трибун.

— Да, был полный стадион. Нам нужно было обязательно побеждать тогда. Вели в счете, но за 9 минут до конца игры пропустили. Неожиданная срезка на 81-й минуте, и мяч по обводящей дуге залетает в угол ворот, прям в боковую сетку. У всех после матча было шоковое состояние. Полный стадион болельщиков нас поддерживал — 30 тысяч! Поддержка мощнейшая была. Мы на поле друг друга не слышали, по губам читали слова. К огромному сожалению, не смогли выиграть и выполнить задачу выхода в первую лигу. Помню, что после пропущенного мяча стадион сразу затих. Воцарилась тишина. Для меня это был сильный психологических удар. До сих пор в памяти этот матч. Честно говоря, это очень давило на меня впоследствии. Я так и не смог отойти и, доиграв до середины сезона 83-года, ушел из команды. Как уже говорил, стал чемпионом Ставропольского края в составе лермонтовского «Химика». Затем уже по окончании сезона перешел в «Машук», где играл до завершения карьеры.

— Карьеру когда завершили?

— В 1989 году, мне было всего 33 года.

— Вроде не возраст для вратаря. Не хотели больше играть?

— Не хотел. Сам завязал. Интереса играть уже не было.

— В «Машуке» вас помнят?

— Конечно. Приглашают на разные памятные мероприятия.

— То есть считают вас своим?

— Так получается. Все же 8 лет за них отыграл.

— Чем после завершения карьеры занимались? Знаю, что тренировали полтора года в «Автодоре», потом были в тренерском штабе «Алании».

— Сразу после завершения карьеры я стал работать на руководящей должности в совхозе «Первомайский в селении Гизель.

— Долго работали?

— В общей сложности 11 лет с перерывом как раз в полтора года на время работы в «Автодоре».

— Почему не стали дальше работать тренером? С вашим-то огромным опытом..

— Устал от футбола. А так, за командой слежу, конечно, хожу на игры. Всегда при необходимости могу что-то по доброму подсказать.

— С тренером вратарей владикавказского «Спартака» Русланом Хубецовым общаетесь?

— Да, общаемся на вратарские темы. Я хочу сказать, что у нас одна из сильнейших в СССР и России вратарских школ. Начиная с Олейника, у нас всегда были вратари сборной страны. И, надеюсь, в дальнейшем эта традиция продолжится.

— Спасибо вам за беседу!

Материалы по теме: