Кавказский цугцванг

28.03.2020 Gradus Pro

Как Осетия может стать регионом-флагманом в новой экономике Кавказа

Тема коронавируса неожиданно для многих стала основной и обсуждаемой. Влияние пандемии на мировую экономику настолько серьезно, что не может не затронуть Северный Кавказ, так что можно порассуждать о его уязвимости в этой цепочке и попытаться реализовать некоторые проекты, которые находятся в стадии долгосрочного ожидания.

Это прежде всего проекты, связанные с реализацией идеи, которую я постоянно высказываю. Экономика и промышленность СКФО может развиваться только по схеме: от простого к сложному – от производства на основе сборочных комплектов ведущих международных брендов до глубокой локализации в республиках СКФО на основе межрегиональной кооперации и создании смежных производств, начиная с производства сырья, материалов и полуфабрикатов.

Почему начинать надо немедленно? Отвечаю – потому что кризис наступил, а время кризиса наиболее удачное для реализации прорывных идей.

Половина отечественной экономики в ближайшее время встанет. Я не буду тратить время на описание макета процесса — он уже начался.

Грядут массовые банкротства в сферах, которые для СКФО были отведены в качестве определяющих – транспорт, и прежде всего авиаперевозки, сфера услуг с гостиничным и ресторанным бизнесом, туризм. То есть инвесторов оттуда ждать не приходится.

Удержится только индустриальное производство, которое государство однозначно поддержит. Ему необходим сбыт, поэтому в целях стабилизации цен на индустриальные продукты, безусловно, пойдет массовый отказ от посредников и переход на прямые договоры. В СКФО, где компактное потребление, организовать производство на своих сборочных площадках можно мгновенно. Уж если я, на месте разрушенного завода «Пищемаш», сумел со своими партнерами организовать полноценное сборочное производство автомобилей на «ЧЕЧЕНАВТО» за четыре месяца, то уж остальное можно организовать быстрее.

Это — названные нами «короткие индустриальные проекты».

Думаю, этот термин приживется лучше, если мы назовем их кавказские индустриальные проекты – КИПы – коротко и красиво. Таких КИПов можно уже к маю-июню отформатировать не менее 10-15-ти.

Как ни пытался я обнаружить в разных источниках новые серьезные материалы по решению задачи развития Северного Кавказа, у меня ничего не получилось.  Таких материалов пока нет.

Очевидно, в экспертном сообществе СКФО нет понимания, что сделать для того, чтобы люди на Северном Кавказе жили лучше, чтобы были выше доходы, как для этого развивать экономику, развивать потенциал, привлекать инвестиции. Поэтому, как часто бывает в шахматах при плохой игре, старому подходу объявили мат.

Вероятно, аналитики, находящиеся в определенном шоке от блестящего путинского кавказского разворота и не ожидавшие его, никак не могут понять — куда двигаться дальше. И посчитали ситуацию на кавказской доске цугцвангом, при котором игрок находится в безвыходных условиях и любое его действие приводит к ухудшению позиции.

Не претендуя на роль истины в последней инстанции, выскажу свое мнение, потому что, как и многие заинтересованные стороны, с нетерпением жду появления новой стратегии развития Северного Кавказа, и возможно, мои предложения окажутся интересны.

Всем понятно, что весь Северный Кавказ одновременно из затяжного кризиса не вытянуть, поэтому должен быть определен регион-флагман, который первым пойдет на модернизацию и покажет положительную динамику развития.

Хотелось бы, чтобы первой среди равных оказалась Осетия, и для этого есть определенные предпосылки.

Насколько я знаю, программы, которая могла бы быть интересной федеральному центру, в республике нет. Заниматься переписыванием из стратегий других регионов или, скажем, Дальнего Востока, нет смысла – совершенно разные начальные условия и окружение.

Ставить во главу угла туризм, который в ближайшее десятилетие принципиально не может стать привлекательным, или сельское хозяйство, которое по факту может только генерировать убытки, также бесперспективно. Да, сельское хозяйство необходимо для обеспечения продовольственной безопасности.
Считаю, в целом, СКФО необходимы крупные машиностроительные проекты, которые смогут создать в республиках не менее 60-100 тысяч рабочих мест. И это реально.

Разговоры о якобы объективных причинах отсутствия частных инвестиций в регионе не выдерживают никакой критики. Да, известно, что с Северным Кавказом работают через посредников, но ведь работают. Иностранные торговые компании открывают свои мегамаркеты, значит, знают, что завезенные извне товары там продадут.

Вообще, решение проблемы с промышленным производством лежит на поверхности, и я неоднократно об этом говорил. Не надо заниматься призывами типа «инвестируй в Кавказ», надо говорить конкретно — куда инвестировать. Сейчас это не знает никто, хотя, если посмотреть на некоторых региональных руководителей, – это удачные в прошлом бизнесмены. Значит, могут оттоптать себе поляну, выстроить бизнес, развивать его.

Ничего плохого в слове «решала» нет, но весь бизнес, построенный на Кавказе – это бизнес именно «решал».

Там очень мало маркетинга, инженерного маркетинга нет вообще. Нет даже специалистов этого очень востребованного профиля.

Если попытаться узнать в некоем «одном окне», сколько закупает СКФО  товаров и услуг на стороне, достоверные данные можно будет получить только по транспортным средствам, да и то только потому, что их ставит на учет ГИБДД.  Единой базы данных по потреблению, а ведь именно это является основой для  разработки бизнес-планов и создания предприятий, нет.

Следует отметить, что в 2010 году разговоры о том, что успех развития зависит от степени цифровизации экономики, даже не велись. Все знания черпались из ускоренного курса МВА и делалось, как на «западе» — инкубаторы, особые экономическое зоны, территории опережающего развития и т.д. Если посмотреть на обоснования, которые  прикладывались к  запискам о создании той или иной структуры, видно, что все делалось в пожарном порядке, «пока есть деньги».

Хлопонин создавая Минкавказа «с колес», грамотно предусмотрел при нем два инструмента: «Корпорацию развития» (инвестиционный фонд) и корпорацию «Курорты Северного Кавказа» (техзаказчик и создатель инфраструктурного потенциала). Для обывателя все было фундаментально и красиво: куратор — вице-премьер, бывший губернатор Красноярского края — министр Кавказа, силовики Полпреды, человек с большим, чем у министра опытом реального восстановления экономики и социальной сферы, – замминистра. Дело пойдет, думали многие, и прежде всего идеологи и авторы процесса.

Но на «хозяйстве» почему-то последовательно оказывались то чиновник, знающий Кавказ по запаху шашлыка, то кабинетный аудитор и неудачливый разработчик Костромских гравийных карьеров со страхом реальных действий и формулировками, типа «козлопасы там все».

В результате, как у классиков, отсутствие программы развития, 9 млрд. рублей нераскассированных денег на программы развития Кавказа, негатив Совета Федерации, Счетной палаты и подготовка к полной смене «караула».

Заход номер два этим и обернулся. Полной сменой караула. Новый, взвешенный министр-силовик, готовивший завершение работы Минкавказа, ушел  в Совет Безопасности, бывший курирующий вице-премьер, который за год толком ничего и не стронул – не успел разобраться, ушел в более привычную сферу жилья и ипотеки.  А единственный профессионал в СКФО — замминистра, перешел на усиление в находящееся в глубоком кризисе спортивное ведомство на такую же должность.

Как обычно для «Корпорации развития Северного Кавказа», оказавшийся на хозяйстве случайный выдвиженец новой волны — бывший «зав. санаторием», в виду отсутствия специальных знаний, ничего  для развития Кавказа не может сделать в принципе, и, вероятно, также вернется к своей прежней работе.

И наконец, третий, последний этап – завершение легендарной «путинской многоходовочки». В ответ любителям ничего не делать — создано Управление приоритетных территорий Правительства РФ под сильным вице-премьером Трутневым, есть группа в Минэкономразвития под Бабичем, который тоже на Кавказе не новичок, и новый Полпред Чайка — экс-Генпрокурор, который все про всех знает и является центральной фигурой на этой шахматной доске. Так что — это более, чем серьезная замена Минкавказу в ответ на случившийся кризис. Главное: разобраться в причинах и не допускать отклонений в будущем.

Единственные ходы, которые, на мой взгляд, надо сделать для окончания переформатирования управления экономикой в СКФО, и я убежден, что это будет, – преобразовать имеющиеся структуры, созданные Минкавказом: КРСК – в Кавказпром и Кавказпроект, а курорты Северного Кавказа – в Кавказстрой.

Тогда «многоходовочка» приобретет законченный и красивый вид.

Нацпроекты, кстати, тоже никто не отменяет. Хотя федеральный центр и понимает, что в той конфигурации, в которой они были поданы первоначально, не смогут быть модераторами развития депрессивных регионов, но в отсутствии достоверной стратегии, именно определят лицо экономики СКФО.

Неслучайно вопрос разработки новой стратегии развития СКФО, где должен быть обозначен вектор на развитие инструментов привлечения частных инвестиций как главный,  неоднозначно воспринимается как старыми, так и новыми игроками нашей шахматной партии. Нужна она, новая стратегия? Или можно ограничиться точечными корректировками существующей?

Если посмотреть на разработанную в прошлом году стратегию развития РСО-Алания до 2030 года, то этот кабинетный труд просто обречен на то, чтобы пылиться на полке и цитироваться как пример формального подхода к развитию территорий.

А ведь на основе таких отдельных стратегий разрабатывается общая. И везде одно и тоже – мясо, молоко, рыба, фрукты, овощи — то, производство чего во всем мире является эко- и климатозависимым и дотационным, плюс туризм и медицина.

И ни слова о развитии машиностроения, электротехники, транспорта – том, что дает рабочие места и налоги. Кто-то закинул мысль, что туризм для Кавказа – это «наше всё» – и давай стараться. Чтобы туризм там стал «всем» надо сначала создать комфортные условия для проживания местных жителей и подготовить соответствующие кадры. И не для одной гостиницы или санатория, а вообще — на уровне общей культуры.

Очевидно, что именно из-за отсутствия здравой стратегии, разрабатываемой здравыми специалистами, пробуксовывает экономика регионов СКФО, и наматывает как снежный ком новые и новые проблемы, которые могут стать источником бед для всей страны. Кто будет их разматывать, после публикации соответствующих указов и постановлений, совершенно понятно. Это понятно и бизнесу. Бизнес понимает, с кем вести диалог по СКФО. Это вице-премьер Трутнев и его структуры.

К сожалению, Главы регионов Северного Кавказа сами такие же просители, а льготы, которые они могут предоставить из-за патологического отставания  местного законодательства от законодательств продвинутых регионов, настолько незначительны, что договариваться можно только с федеральным центром, который должен оказать содействие в ликвидации законодательного отставания субъектов СКФО в части обеспечения инвестиционного процесса.

Другого инструмента, кроме корпораций для работы с бизнесом в СКФО, пока нет. Но если будет создана триада: Кавказпроект-Кавказстрой –Кавказпром другие не будут и нужны.

Мне понятны процессы, которые идут вокруг старых образований и борьба за влияние на них, но они, не начав работать, уже изжили себя. Любая борьба, боюсь, затянется, минимум на год – аудит, сокращения, набор новых сотрудников, утверждение планов и т.д. Оставить их в предыдущем загнивающем состоянии нельзя.

Ни КРСК, ни Курорты Северного Кавказа не сделали ничего, что могло бы стать точками роста, а количество рабочих мест, рожденных этими структурами сопоставимо с программой развития, разве что, среднего предприятия.

Если у Корпорации развития Дальнего Востока счет идет на тысячи проектов, то здесь и 20 не наберется. Удивительно, что даже активно продвигавшийся проект канатных дорог с французами, умер в КЧР, не создав за несколько лет ни одного рабочего места в промышленности. Напротив, компания СКАДО (Самарские канатные дороги) из Самарской области, где как известно, горы значительно меньше кавказских и нет горнолыжных курортов, активно увеличивает производство и развивает бизнес, вплоть до Дальнего Востока.

Но у корпораций СКФО есть одно достоинство – это действующие предприятия.

Сами курорты, несмотря на созданные особые экономические зоны так и не стали территориями опережающего развития и являются самыми неэффективными в стране. И тем не менее, постоянно идут инициативы по новым курортам, которые при старом подходе будут интересны только строителям, в качестве освоения многомиллиардных контрактов. Поэтому, как говорят в московских кабинетах, пусть сначала во Владикавказе расчистят свалку и отремонтируют канатную дорогу на Лысую гору, прежде чем сказки про Мамисон рассказывать. Я кстати, инвесторов под такой проект в Осетию привозил. Ничего не получилось. Как оказалось, не тот размах.

На два обозначенных выше вопроса ответ один : пока на месте в каждом отдельно взятом регионе СКФО для чиновников не будет составлена плановая цепочка: ресурсный потенциал ; трудовые ресурсы; проблемный потенциал ; варианты надежных решений; законодательная база, открывающая регион как местным элитам, так и сторонним предпринимателям с социальной ответственностью; понятная вертикаль и горизонталь контроля за начально выбранным путем развития; инструменты развития и реальный взгляд на необходимость преодоления «периферийных страхов» другим не дать сделать то, чего не можем сами» и т.д., не будет возможен трансфер современных технологий и компетенций.

Собственно говоря, плановая цепочка показателей это широко используемое в бизнесе и госуправлении – введение KPI для всех чиновников по вертикали и горизонтали, контроль за которым будет обеспечен вводимым федеральным центром  (лично Премьером) института CDTO для чиновников, ответственных за цифровизацию.  И надо отметить, что на Дальнем Востоке KPI для чиновников уже внедряется – даны соответствующие поручения и начинают задавать вопросы – а Вы, вообще, работаете? При CDTO и KPI  это всё прозрачно.

Таким образом, в условиях общего цифрового бескультурья на Кавказе, продуктивно работать и решать вопросы с федеральным центром сможет только тот регион, где эта культура будет выше. Но это время, которого практически не остается.

Из изложенного следует один вывод. В течение ближайшего года ожидать каких бы то ни было крупных инвестиций в СКФО, кроме как по линии нацпроектов без обозначенной триады, сложно.

Поэтому для решения локальных проблем, надо воспользоваться существующими возможностями и компетенциями в регионах, на уровне отдельных ключевых министерств и городских образований.  Для Осетии – это использовать потенциал исполнительной и законодательной власти города Владикавказ и Министерства природных ресурсов и экологии РСО-Алания.

Объясню почему. Природа и экология – вечны. Интерес к природным ресурсам постоянен. Круг инвесторов узок. Совершенно очевидны регламенты взаимодействия: что можно, что нельзя и на каких условиях. Как сами товары, так и инвесторы – длительного срока использования. Проекты согласовывают не один год, необходима законодательная поддежка  – и инвесторы уж точно не убегут, если начнут работать. Перспективы по продуктовой линейке природных ресурсов республики уникальны. От водных ресурсов, пчеловодства до драгметаллов.

И главное, заинтересованность сторон есть. Правда, до сих пор, у переговорщиков не хватало терпения довести дело до конца.

Например, есть живое предложение по изготовлению и массовому применению в архитектурном сегменте мегаполисов (например, в Питере) местных природных материалов — сланцев и доломитов.

Мировой тренд — переход на бетонные дороги. Он потребует и парк машин для укладки этих дорог с заменой покрытия от не экологичных битумов.  Такой техники в России нет, и надо готовиться ее производить. Мы знаем с кем.

Северный Кавказ постепенно превращается в федеральную помойку. Пластик, резина, бумага – все требует промышленной переработки и вторичного использования. Известно как и в партнерстве с кем. Но до сих пор эта проблема только обсуждается. А в реки как бросали шины, так и бросают. Задают вопросы, что делать с пластиком. – Производить из него тару для продукции сельского хозяйства, например. Есть потребность, есть оборудование, но нет желания работать.

Почему город? Во-первых, большинство проектов, вызывающих интерес у инвесторов, в своих названиях,  так или иначе используют слово «город». «Комфортная городская среда», «Умный город» и т.д.  Интересные промышленные объекты Осетии сконцентрированы во Владикавказе.

Со своей стороны, готовы предоставить таких заинтересованных партнеров.

Скажем, в ближайшее время для российского рынка будут готовы образцы малотоннажного коммерческого шасси для коммунального сектора: на электротяге  и битопливного (в т.ч на биоэтаноле,  в развитие «осетинского закона» о биоэтаноле)  — с нулевыми выбросами в атмосферу. Мы занимаемся его локализацией и ищем производственную площадку. Почему бы такой площадкой не стать Владикавказу?

Поэтому в Осетии есть игроки, которые могут не только разыграть, но и выиграть в партии, которая кажется проигранной.

Тимур Хубаев, вице-президент Ассоциации Шесть Сигм

СТАТЬИ
12.03.2024

Торговая сеть запустила новую акцию

26.11.2023

Все, что вы хотели знать о мерах соцподдержки мам

16.11.2023

Торговая сеть запустила предновогоднюю акцию

17.10.2023

Нового министра ВД по Северной Осетии Демьяна Лаптева представили личному составу ведомства

16.10.2023

Во Владикавказе проведут рейд по незаконным нестационарным торговым объектам

13.09.2023

В Северной Осетии появился ВкусВилл

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: