Какой инвестор придет в регион, где толком не могут распечатать QR-код

Желание сэкономить время и деньги обернулось их потерей. Все началось с законопослушания, когда получил квитанцию обязательного платежа за предстоящий капитальный ремонт общего имущества многоквартирных домов.

Неоднократные попытки отсканировать QR-код, размещенный на платежном документе, успехом не увенчались. Стабильное работающее мобильное приложение так и не сумело распознать хитроумные графические переплетения, заключенные в одном квадрате. Пришлось идти в банк, но и здесь поджидала неудача – опытный сотрудник, проявивший недюжинную настойчивость, так и не смог осуществить высокотехнологичную операцию.

Остался единственный выход – вводить все вручную, и в итоге требуемая сумма увеличилась на 3% в виде комиссионного сбора.

Вывод простой — как говорится, «на смену крестьянской лошадке так и не пришел железный конь», а банковские интересы всегда сосредоточены в кармане клиента. Но речь не только о деньгах – стандартный жизненный пример продемонстрировал, что сейчас техническая мысль пребывает на задворках.

Региональному оператору капитального ремонта, если действовать исключительно по закону, нужно ежемесячно распечатывать не менее 120 тысяч квитанций для собственников жилья. С учетом неизбежного брака набегает 1,5 млн квитанций в год. При введении режима экономии и распечатке поквартальных платежных документов нужно формировать до 400 тысяч квитанций, но насколько эта задача проработана в техническом плане? Судя по личному примеру, проработка нижайшая.

На таком же уровне оказалось и инженерно-техническое обеспечение процесса замены лифтов в многоквартирных домах республики.

Поначалу все выглядело достойно – предстояло заменить 166 лифтов, причем одновременно, исходя из задекларированного принципа ускоренности.

Но механизм решения серьезной проблемы, от которой напрямую зависит жизнь и безопасность людей, потерпел сокрушительное фиаско — во Владикавказ одномоментно не приехали 500-600 специалистов, способных заменить указанное количество лифтов за пару месяцев. Вряд ли подрядчик в лице ООО «Мосрегионлифт» располагал таким количеством работников, чтобы безболезненно приехать в Северную Осетию и поработать зимой. Неужели здесь, в республике не было понимания того, что специалист по демонтажу старого лифта, монтажу и запуску нового, как говорится, «штучный товар»? Во Владикавказе, в лучшем случае, их наберется не больше 20-25 человек. На своих надежды было мало, со стороны никто не приехал – вот и остались «сидеть у разбитого корыта» — старый лифт раскурочили до последнего винтика, новый не поставили, а по шахте гулял ветер, время от времени поднимавший мусор, что безмятежно покоился на самом дне.

Что такое замена лифта с точки зрения трудоемкости процесса и временных затрат? Примерно то же самое, если разукомплектовать старый автомобиль до самого кузова, а затем насытить его новыми запасными частями с одним важным условием – машина должна стронуться с места и безопасно двигаться. И следует понимать, что если разукомплектование и сборка автомобиля осуществляется на асфальте, то для замены лифта все новое хозяйство в виде узлов и комплектующих нужно поднимать наверх — как минимум, на девятый этаж, и чаще всего на «своем горбу».

В высшей степени странно, что никто такими техническими особенностями даже не озадачился, и в итоге получился совершенно обратный эффект — сроки замены лифтов растянулись до неприличных 7-8 месяцев, и вместо 166 лифтов запустили 133.

Но это еще не все, потому как есть два тревожных аспекта. Первый заключается в том, что в рамках установленной рассрочки в течение пяти лет из средств, собранных на капитальный ремонт, нужно будет оплачиваться 70% расходов на замену лифтов. В целом более 40 млн в год.

Второй аспект состоит в том, что за счет двух муниципалитетов – Владикавказа и Алагирского районов — придется компенсировать оставшиеся 30% расходов, понесенных в ходе замены лифтов. Понятно, что в первом случае будет финансово обескровлена программа капитального ремонта, где уровень сборов с великим трудом преодолел барьер в 25%, и в лучшем случае можно собрать 100 млн в год, из которых придется отдать меньше половины за лифты. Применительно к муниципалитетам в ближайшие пять лет городской мэрии придется потуже затянуть пояса и ежегодно изыскивать, по меньшей мере, 20 млн.

 Что ж, вполне подходящая задача для нового состава Собрания представителей, и будет над чем ломать голову 32 новоиспеченным депутатам.

Кроме того, во всей этой истории будет прослеживаться и человеческий фактор – ведь не секрет, что жильцы домов, где меняли лифты, три-четыре месяца ходили пешком, и во время каждого пуска и подъема далеко не парламентскими выражениями характеризовали действия инициаторов и исполнителей утомительного и длительного процесса. Как в такой ситуации заставить их теперь исправно платить за капитальный ремонт общего имущества еще в течение 20 лет, а точнее с 2019 по 2038 годы, когда закончится программа? Без компетентных психологов точно не обойтись, но такие должности в штатном расписании регоператора капремонта напрочь отсутствуют. Такова цена ошибок, когда деньги, настоянные на популизме, оказываются впереди технического и разумного обосновани

Тема, связанная с заменой лифтов, имеет временный характер – ведь не за горами тот день, когда и эту проблему минимизируют, конечно, за счет людских денег, но вот как быть с потерями в инфраструктурных сетях? А ведь это «песня»! Незадолго до 1 июля монополисты, которые дают нам тепло, газ, свет и воду, чуть ли не соцсоревнование устраивают на информационном поле.

Суть такого «медиабаттла» заключается в том, кто меньше поднял тариф за год, а теперь и за полугодие – у одного получается только 3%, у другого — 2,5%, а у третьего чуть ли не 2%.

Нашли чем хвастаться — уровнем повышения тарифов. Как был песочек в фильтре водопроводного крана, так и он остался – повышение тарифов на качество воды не влияет, и это жестоко наблюдается на протяжении 20 лет. Если не углубляться в детали, а говорить простонародным языком, то тариф нужен монополистам для «поддержания штанов», то есть для текущего функционирования систем выработки и доставки ресурсов. Прибыль должна извлекаться не из кармана потребителей, а за счет принятия инженерно-технических решений, направленных на снижение себестоимости конечного продукта. И это не новость, а стратегия действий в условиях рынка, в основе которой экономическая теория и практика.

Общеизвестно, что потери в электрических, газовых и водопроводных сетях Северной Осетии не просто сверхнормативные – проще говоря, это производственно-технологический беспредел, за который в советские времена с треском увольняли. Но сейчас иные времена, и вероятно, с этим беспределом почти примирился весь инженерно-технический состав наших естественных монополий. Во всяком случае, в интернете отсутствуют новости о том, что ресурсоснабжающие организации вышли на контакт с учеными мужами из СКГМИ, СОГУ или московскими вузами и заключили договоры на разработку новых технологий и, соответственно, оборудования для резкого снижения потерь в сетях.

Денег, наверное, на такие благие цели, нет, а их и раньше не было, потому все в хозяйстве осталось неизменным.

Неизменным осталось и давление на среднестатистического обывателя – как его «кошмарили» ростом тарифом, пусть даже небольшим, так и продолжают. Если когда-нибудь монополист заявит о том, что его инженеры сумели существенно сократить издержки и нарастить прибыль, а потому им до глубины души противен сам факт роста тарифа, то это, безусловно, будет новостью «номер один».

Технические промахи в коммунальном секторе реальной экономики – лишь отголоски того, что в республике отсутствует приличная площадка, где можно выставить достижения вузовской науки, представить макеты и опытные образцы в виде результатов исследовательской и лабораторной деятельности. Наши вузы чаще всего, «варятся в собственном соку», и ограничиваются скромными экспозициями, приуроченными к юбилейным датам, однако, на экономике это вообще никак не сказывается. Тешить свое самолюбие можно, но польза здесь слишком виртуальная, больше для интернета и соцсетей.  Межвузовская площадка нужна, и пусть она будет в семейном формате, ограниченном четырьмя вузами — в этом и будет ее прелесть.

Во Владикавказе нет постоянно действующей и регулярно обновляемой площадки, где можно ознакомиться с новыми производственными разработками, эталонными образцами инновационной продукции, если таковую еще кто-то еще в Осетии выпускает, кроме «Баспика».

Когда в столицу республики съезжаются представители бизнеса из Северного Кавказа, Закавказья, Турции и Ирана и пытаются налаживать деловые контакты – это действительно позитив, но гости так и не могут понять, что же производит Северная Осетия, и насколько республика интересна для межрегионального и иностранного бизнеса. Последний раз, а это было в ноябре прошлого года, международный форум с многообещающим названием «Южные ворота России» проводили в Национальной научной библиотеке.

Небольшую выставку развернули в фойе на первом этаже, но все это выглядело неказисто и пресно, местечково и неинтересно.

Участники форума обсудили свои проблемы, высказали предложения, пожелания и разъехались, но, возможно, из-за уважения к гостеприимным хозяевам воздержались от публичной огласки вопроса: а в чем же состоит мощный научно-технический и производственный потенциал РСО-Алания, о котором повествуют красочные проспекты и брошюры?

Когда инженерия не подпитывается наукой, и полностью отсутствует визуализация взаимовыгодных контактов, обе стороны подписывают себе смертный приговор. Можно действительно серьезно продвинуться в области  нанотехнологий или сельского хозяйства, но это вовсе не значит, что результаты такого продвижения следует показывать в библиотеке или же в храме Мельпомены. Акценты здесь путать недопустимо, а для торжества технического духа и безграничного творчества нужно подходящее место, которое, как ни странно, даже в перспективе не просматривается, и на генплане Владикавказа до 2025 года его трудно идентифицировать.

Сегодня инвестиционная привлекательность РСО-Алания стала важной целью. Но какой инвестор придет в регион, где, в частности, толком не могут распечатать читаемые QR-коды, и где инженерная мысль, хватка и смекалка находятся в статусе падчерицы или пасынка?