Рыночная экономика или спекуляция на коронавирусе?

Невидимый и опасный коронавирус заставил подвергнуть сомнению устойчивость рыночных принципов, которые раньше казались незыблемыми. Ряд позиций, влияющих на здоровье и жизнь людей, пришлось не только пересмотреть, но и «обнулить» ввиду их полной несостоятельности.

Предсказывают, что после коронавируса изменится мир, и люди станут другими. Но можно и не ждать желанной победы над пандемией, а уже сейчас делать выводы, пусть и неприятные, но они напрашиваются — жизнь сама их диктует. Все, что связано с коронавирусом и его негативным влиянием на здоровье людей, заставляет думающего обывателя «обнулить» свое относительно лояльное отношение к ныне существующей рыночной экономике.

Как известно, спрос рождает предложение, и это бесспорная классика. Если вчера простенькая медицинская маска стоила 2-3 рубля, то в последующие дни ввиду повышенного потребительского спроса она должна постепенно прибавлять в цене — пять, шесть, восемь, а то и все десять рублей. Повышение идет по мягкой нарастающей, но конкуренты тоже не дремлют, и вскоре цена медицинского изделия достигает своего максимума. После этого цена стабилизируется, временно и безмятежно пребывает на так называемом «плато» без какого-либо тревожного движения вверх или вниз.

Но когда маски в период наступления инфекции вдруг быстро исчезают, а потом кое-как появляются в аптеках, и стоят 30, 50, 60 или 70 рублей, то как это называется?

Только одним словом — спекуляция, и пусть этот термин хоть и отдает советским прошлым, но он четко обозначает действия всех, кто сейчас работает на этот очень узеньком сегменте рынка медицинских изделий.

Коронавирус, абсолютно невидимый и неосязаемый, прогрыз зыбкую грань между предпринимательской инициативой и желанием урвать приличный куш, причем на беде, масштабы которой еще предстоит осознать и точно оценить.

И речь не только о масках, но и о том же многократно упоминаемом имбире, лимоне, чесноке и другие антиинфекционных продуктах.

Одни пытаются спрогнозировать возможные потери во всех сферах жизнедеятельности, другие уже считают полученную прибыль. Каждому- свое, и разную сторону баррикад.

Рынок – это торжество предпринимательской инициативы, умение даже в сложной и неординарной ситуации, подстраиваться под нужды потребителей и удовлетворять их. Именно в такой последовательности мысли зрели в голове, когда миловидная девушка-провизор показывала мне черную медицинскую маску, произведенную в нашей республике. Несмотря на то, что эту маску можно было стирать, гладить, отпаривать, и многократно использовать, цена изделия кусалась — 120 рублей. Интуиция и обостренное отношение к здоровью все же говорили о том, что хорошо сработанной маски хватит, в лучшем случае, на восьмичасовую смену одного оператора котельной, но на следующий день все же придется брать новую.

Тратить около 3000 рублей в месяц на маски при средней заработной плате в 20000 рублей в республике — слишком обременительно для семейного бюджета.

Значит, нужны иные подходы, но кроме мощных дотаций от государства, направленных на снижение цен или компенсацию понесенных затрат, на ум ничего другого и не приходит. А тогда зачем государство почти три десятка лет назад столь легкомысленно и стремительно уходило из легкой промышленности? Уходило, чтобы опять вернуться в этот сектор, доказав тем самым бессилие, а может и вовсе «импотенцию» рынка, не способного в достаточных количествах предложить народу незатейливые и недорогие защитные средства от разбушевавшегося коронавируса.

Рынок всегда предполагает свободу выбора, и эта свобода должна быть у продавца и покупателя, у потребителя услуг и их держателя, но желанное и должное не всегда совпадает с реальным. С 1 апреля авиакопания «Победа» прекратила обслуживание воздушного сообщения между Владикавказом и Москвой. Причина – общеизвестна, однако взаимоотношения «Победы» с теми, у кого на руках приобретенные билеты, стройной логикой не отличаются. Оказывается, потраченные деньги возвращаться не будут, а будут фигурировать в личном кабинете на официальном сайте перевозчика — на указанную сумму можно купить новые билеты после нормализации ситуации с полетами!

Если это и есть трогательная забота о клиентах вкупе с навязчивым сервисом, то каким образом должно выглядеть «авиационное рабство»? Человека самым бесцеремонным образом «приковали» к воздушному судну, окрашенному в бело-голубые «победоносные» тона, и никто его не спросил — полетит ли он в Москву в июне, июле или в августе?

Может человеку сейчас, в середине апреля, на тот же антигриппин или иные лекарства понадобились деньги, а ему никто их не даст, зато они в распоряжении не самой бедной авиакомпании.

Разве это нормально? Хотел бы адресовать сей вопрос к явному рыночнику, но сейчас, как известно, самоизоляция, и в радиусе 100 метров от собственного дома крайне низка вероятность его встретить…

Вообще, интересны нынче времена, навеянные распространившимся коронавирусом. Везде призывают к мобилизации сил и концентрации человеческих ресурсов. Энергично говорят о том, что нехорошо, дескать, кому-то инкриминировать слепое потребление и жажду наслаждений. Хотя кто–то под общий шумок все же сумеет обогатиться и озолотиться – такова диалектика, против которой трудно сыскать контраргументы.

С точки зрения идеологии, сейчас в тренде борьба с фейками, но главное сражение с носителями лживой информации мы уже проиграли больше месяца назад, а точнее, в те дни, когда толпы людей сметали с прилавков продовольственные товары и некоторые промышленные товары. Кто может назвать, как говорят правоохранители, полные установочные данные жителя РСО-Алания или группы людей, которые без всяких «телеграм-каналов» и «инстаграмов» запустили слух о том, что из-за коронавируса в один прекрасный день или час Х закончится все продовольствие? Никто не может этого сделать, и определить истинных фейкометателей, внесших зловещий вклад в ухудшение эпидемиологической обстановки.

А ведь в те дни наблюдалось скопление людей, и среди покупателей товаров были люди пенсионного возраста, особенно подверженные новому коронавирусу.

Давка и очереди перед прилавком и кассой вошли в полное противоречие с соблюдением социальной дистанции. В итоге торговые точки нашей республики, в которых имел место потребительский ажиотаж, могли в разной степени заражения стать очагами инфекции.

Региональные ритейлеры и ряд крупных торговых структур, работающих в республике, вняли призывам власти и продают 23 товара первой необходимости по сниженным ценам. Прекрасно, когда руководитель торгового предприятия конкретными действиями подтверждает свою готовность осуществлять социальную миссию. Но нельзя забывать о том, что потери на одной группе товаров ему нужно компенсировать за счет активной продажи иных товаров, представленных на полках, но никакой активности здесь быть не может – есть существенное сокращение покупательской способности, и это вовсе не секрет. В такой ситуации, для руководителя торгового предприятия важны какие-либо послабления или преференции, но все это в будущем, а сейчас у него есть цепь неотложных, а порой и сиюминутных обязательств. И в первую очередь, это заработная плата персонала и взаиморасчеты с поставщиками товаров, а за ними следуют расчеты с держателями коммунальных услуг – газа, воды, электроэнергии.

У последних один подход — вынь да положь, исключительно по тарифу, и никто тариф снижать не будет.

Коронавирус вынудил пересмотреть то, что принято называть социальной ответственностью бизнеса. В докризисные, и относительно сытые времена любая затратная акция, географически выходящая за территорию отдельно взятого частного предприятия, мягко и легко форматировалась под социальную ответственность, благо пиарщиков и креативщиков у нас хватает, и они тоже кушать хотят.

Но не об этом сейчас речь – в период пребывания Северной Осетии в режиме повышенной готовности и одновременном нахождении ее жителей в режиме самоизоляции социальная ответственность бизнеса возможно только при одном важном обстоятельстве, а именно при наличии соответствующей финансовой подушки. Этой финансовой подушки должно хватить для того, чтобы рассчитаться со своими подчиненными за месяц простоя. О двухмесячном простое речь даже никто и не ведет – это прямой путь к банкротству и ликвидации предприятия, и самый худший сценарий из всех возможных.

Для того, чтобы обесточить мебельный цех с десятком рабочих достаточно одного движения рубильника, и через пару секунд все производство остановится. Но для того, чтобы цех ожил, начал выдавать ликвидную продукцию понадобится пару месяцев. А людям надо платить, и желательно два раза в месяц – сегодня аванс и получка, как никогда, желанны, и могут неплохо «поправить». Идея беспроцентного займа от государства на заработную плату может и выглядит привлекательно, и способна решить проблему, но в любом случае, это возвратные деньги с четко обозначенным сроком.

Насчет привлекательности, наверное, стоило воздержаться – наш бизнесмен, условный мебельщик, пока молчит, и трудно понять, носит ли его молчание подозрительный характер или примирительный.

Вообще, сейчас молчат многие участники рынка – они ждут новых предложений от государства, которое отказывается признавать в стране «чрезвычайное положение», пытаясь сэкономить.

А учитывая, что в республике непозволительно большая масса «серого» бизнеса, официально не оформленных сотрудников (до которых, кстати, останутся недоступными объявленные недавно Путином выплаты МРОТ в размере 12100 рублей) и «самозанятых», конкретная материальная поддержка дойдет далеко не до каждого.