СКОРЫЙ ПОЕЗД

Представьте, сейчас еду в поезде. Вот недавно проехали Беслан. Терпеть не могу железную дорогу, но наш аэропорт закрыт, а на рейс в Нальчике кончились билеты. Так я сел в плацкартный вагон поезда «Владикавказ-Москва», дал проводнице пару тысяч, и она пересадила меня в отдельную «каюту». Тут я совершенно один и можно писать. Работники РЖД уже растасовали водку по вагонам, так что если появится «проверка», она сначала найдет водку, и только потом меня.

Никогда не понимал, как может скорый поезд ехать так медленно и делать так много остановок. 36 часов духоты или холода. 36 часов – это же не скоро. Накидываю пиджак на плечи, подобно Ильичу в запломбированном вагоне склоняюсь над блокнотом и намереваюсь поразмышлять о жизни. Проводница кричит на весь вагон «вай ме», и все размышления летят в бездну…

КОРОЛЕВА ВАГОНА

Симпатичная южанка с синими глазами, роковым взором и решительностью Амазонки… Пытаюсь прочесть ее имя на бейджике, а она думает (видно по всему), что я пялюсь на ее грудь, но молчит, ибо о своих мыслях на сей счет принято молчать. Мне 30 лет, и я не женат, у человека в таком положении бывает две основные проблемы: первая – это когда идешь по городу, встречаешь знакомых, и они, будто сговорившись, сразу после «привет — как дела?», интересуются: «ты еще не женился?». Вторая проблема моего холостяцкого бытия хуже первой, – это когда тебе каждый день звонит мама и давит напористым, бескомпромиссным:  «Хватит перебирать! Женись уже, перед соседями неудобно!»… А я все никак. Жаль, что в графе Семейное положение в Фейсбуке нельзя поставить блестящую фразу из письма Байрона: «Я теперь очень нравственный человек и ограничиваюсь одним строгим адюльтером».

Вот опять появилась эта проводница. С коробкой водки. Некуда спрятать, просит оставить в моем купе. А ей идет эта форма и головной убор. Киприда!.. Но, какое чудовище творило и распечатывало этот бейдж?! Выбрали бы кегль еще меньше. Легче спросить, как зовут. Спрашиваю. Говорит, что зовут Люда. Представлюсь Русланом. Надеюсь, она не запомнила имени, когда проверяла паспорт.

Так проводницы с дивным станом

И бюст и бейдж меня томил…

Господь! Благослови Людмил,

С которыми я был Русланом.

Скажу вам, други, что эта Людмила – милейшее создание. Я даже мог бы на ней жениться… Но, это предательское «вай ме!»…  «Вай ме» — что это вообще такое?… «Вай ме» точно не из моей симфонии…

ДЖИОТÆ

Кстати, проводница  Людмила чем-то похожа на Веронику Джиоеву… Ну, не только голосом… Надеюсь, Джиоева не говорит «вай ме». Ох, что за ерунда! Конечно, изящная женщина, поющая «Аве Марию», не может так говорить. Вообще, к фамилии Джиоевых я испытываю огромную биографическую нежность. Мать моего деда была Джиоевой. Ввиду этого обстоятельства несколько раз попадал впросак.

Помню, еще, когда жил во Владике, пригласил интересную барышню в одно кафе в районе армянской церкви. И вот мы пьем кофе. И я будто так ненавязчиво, между делом интересуюсь: «А как у мамы фамилия?». «Джиоева» — отвечает она. Смотрю на нее, не говоря ни слова. Думаю: «Очередной облом… Ничего у меня с ней не выйдет, кровь родственников мешать нельзя». Молчу. Девушка молчит мне в унисон. Пристально смотрит на оксфордскую безмятежность. Ее молчание начинает оглушать, оно нависает надо мной черной тучей… Женскую интуицию еще никто не отменял. Все ж, есть у них холмсовское чутье. Затишье перед бурей длилось 2-3 минуты… И, наконец, эта роковая, предгрозовая тишина погибает в громовых, срывающихся раскатах ее голоса: «Блин! Так я никогда замуж не выйду!»

СОЗЫР

Удивительно, но Джиоевы, которых я когда либо встречал в своей жизни, были исключительно интересными людьми. В Цхинвале у меня есть хороший друг Джиоев Созыр. Часто списываюсь с ним в Интернете. Почти всегда на мой вопрос: «Че делаешь?» он отвечает: «Къепи каеным». Къепи – это в РЮО вроде как застолье, пир горой.

Месяц пробыл на выборах в Южной Осетии и знаю про это къепи не понаслышке. Саен (вино), джонджоли, хабижджынта. Удивительно хлебосольный народ  южане. Этого не отнять. Все время хотелось, переиначивая песню Султана-Урагана, спеть: «Цхинвал, мы не отдадим ни литра земли осетин!»…

Пару слов о «Къепи»! Меня  сейчас по телефону просветил Аслан Кудзаев: «В Северной Осетии говорят къеф. Но в ЮО это слово более распространенное. Оно родственно русскому «кайф». Это распространенный арабизм. В ЮО у него грузинский фонетический окрас. Видимо, оттуда заимствовали. В грузинском нет звука «ф»: ф перешло в п — къепи.»

В Цхинвале я жил ровно месяц. В этажке на улице Сталина, в самом ее конце. В одну ночь прямо на моей лестничной площадке парень из ТТ  подстрелил 5 человек. Следующей ночью, часа в три, прямо у моего дома остановился чудак на четырнадцатой, распахнул все двери и включил магнитофон на полную. Будете смеяться, но из колонок невероятно громко в течение полутора часов звучала симфоническая музыка. Мысленно связав появление этого любителя классики с событиями прошедшей ночи, я решил не выходить к нему с замечаниями… ну, и, конечно еще, из-за любви к Чайковскому и Вивальди.

Так целый месяц Чермен Аланович рисковал погибнуть и от пули, и от гостеприимства, и от па де де из «Щелкунчика».

БИХЪАР

Как-то попросил Созыра сходить со мной в книжный, хотел приобрести сборник Есенина на осетинском языке. Заходим в магазин, нахожу Есенина, открываю свое любимое стихотворение и пью его: «Бафарстон аехцаиваджы абон, Сом чи даетты туманыл фаерныг…» — (Я спросил сегодня у менялы, Что дает за полтумана по рублю…) Читаю: «Перевод Владимира Наниева» (действительно замечательный перевод), смотрю на соседней полке стоит издание «Бихъаргом». А мой дед как раз был родом из Бихъара. В четырехлетнем возрасте его вывезли оттуда в Ставропольский край. Его сын – мой отец, хоть никогда не бывал в Южной Осетии, но всегда на «Каецаей стут?» — (Откуда вы?), неизменно отвечал: «Даеллаег Бихъар зоныс?» — (Нижний Бихъар знаешь?)

В общем, я решил не ограничиваться рязанскими березками, персидскими мотивами и кабацким чадом, переведенными на ирон аевзаг, и купил «Бихъаргом». Вышли, идем по улице, я листаю Есенина, Созыр – книгу о Родине моего деда. И вдруг он останавливается и восклицает: «Чера! А это не ты?»… Смотрю, и вправду — в числе выходцев из Бихъара мое фото с занимательным текстом. Так я стал уроженцем Южной Осетии.

СЕВЕР И ЮГ

Как и любого осетина меня всегда волновал вопрос о воссоединении двух Осетий. Много странных мнений слышал я на этот счет. Вообще, у южан в отношении северян существует очень много предрассудков, у северян в отношении южан их не меньше. Они передаются из уст в уста, обрастая монолитом фольклора, но порою – сусальным золотом сплетен и слухов. Стоит признать, что и у северян и у южан имеют место быть и справедливые предрассудки.

А еще, есть люди, любящие ругать Сталина на чем свет стоит, за все подряд. Одно время в их среде господствовало убеждение, дескать, Осетию на Северную и Южную разделил он. На все эти заявления я всегда отвечал, что Север и Юг разделил не Сталин, а Главный Кавказский Хребет.

Конечно, я за объединение. Но, как однажды в этом отношении высказался еще один замечательный Джиоев  — Мурат Кузьмич: «Чтобы взлететь, нужно сначала оторваться от земли». Мурат Кузьмич Джиоев  в Южной Осетии уважаем повсеместно и всеми. Он возглавлял Министерство Иностранных Дел РЮО в самые тяжелые годы, в годы героической борьбы моего народа за независимость. Слышал от людей, что Мурат Кузьмич, несмотря на положенные ему машину с водителем, будучи министром, ездил на работу в Цхинвал из своего села на общественном транспорте.

Надеюсь, наступит день, когда мы оторвемся от земли. И на вопрос: «Где твой дом?», я смогу ответить: «Во Владикавказе, на севере Осетии».

СКВЕР РАСУЛА

А еще в Цхинвале, что для меня сверхотрадно, открыли сквер Расула Гамзатова. Мне сказали, что это решение назрело после того, как местные чиновники обнаружили в стихах великого аварца строки о Южной Осетии. Прекрасное стихотворение, только нужно было его дочитать до конца. В этих стихах Расул разобщенности Южной и Северной Осетии противопоставляет единство Дагестана. Хотя это вообще стихи о любви, а не о Дагестане и Осетии, но все ж: «Отделил подоблачный хребет, Южную от Северной Осетии»…и в самом конце: «…И любовь вовек неутолимая, Словно Дагестан неразделимая».

Южная Осетия, с ее ощетинившимися хвоей склонами, осталась в моем сердце самой доброй памятью, осталась дорогой и родной землей. Для радости и размышлений, для тех, кто живет вместе со мной на земле во времена смуты и отваги, я написал эти стихи:

Если сердце мое хоть когда-то слезу проливало,
То она пролетела сквозь время, столетья дробя,
И упала дождинкой с туманного неба Цхинвала
На Тебя…

Если песня моя, что легка, и свежа, и сурова
Окрылилась и ныне не знает хребтов и границ,
Ты не сыщешь ее, если только не в Дзауских дубровах
Среди птиц…

Если сердце мое разыгралось душевным органом
Через горы и годы, прославив родные края,
Значит — это не месяц висит над Квайсой-ятаганом,
А улыбка моя…

Если песня моя не напева желает – ответа:
О корнях, о истоках, о ксанском молчании скал,
Разве может ее не услышать девчонка из Тбета?..
Хоть я там не бывал…

Если сердце мое, вдохновленное славой Икара,
Вознесет к одичавшему солнцу пылающий стих,
Пусть оно, опаленное, рухнет в объятья Бикара,
В землю предков моих…

PATRIA и ПАТРИОТИЗМ

Как-то читал «Катехезис еврея», небольшую книжку, выпущенную в 40-50-х годах 20-го века. Несмотря на весь реакционный толк данного программного документа, меня все ж поразила в нем одна фраза: «Любите друг друга, поддерживайте друг друга, будьте сплоченными, даже если разрозненны по великим пространствам или, находясь близко один от другого, друг друга ненавидите». К семитским народам потомки Скифо-Сарматско-Аланских племен не имеют никакого отношения. Хоть все народы мне очень нравятся, но если бы была написана Конституция моего горного края (конечно, я не имею в виду государственный документ… Скорее, нечто подобное гамзатовской «Конституции горца»), то я бы хотел, чтоб в ней заповедно сияли слова: «Осетины! Любите друг друга, поддерживайте друг друга, даже если друг друга ненавидите!». Ибо, в нашем случае, национальное выше, чем межличностное. И это мысли самого яростного интернационалиста… Но, работает пассионарная теория этногенеза, работет, как швецарские часы, как законы Ньютона. Поэтому на жертвенник сохранения и сплочения нации нужно положить и личные обиды, и предрассудки,  и амбиции, и весь остальной мусор. Пусть это порой невыносимо тяжело. Ладно, я уже кончаю с этой темой, зная, что мой народ не любит проповедников и менторский тон. Я сам его не терплю… Но… Любите друг друга, даже если друг друга ненавидите!

Все это мне надумалось в поезде, который летит к Москве. В моем окне мелькают города и веси. На леса, поля и дома голубым одеялом ложится ночь. Это все моя большая Родина, и ее нельзя не любить… Нет, я не патриот, я просто люблю Родину.

«Патриотизм, патриот» — эти слова в наше время покрылись налетом лукавства, ржей популизма. Все кому не лень примеряют их на себя. Невольно вспоминается Салтыков-Щедрин: «Когда в России начинают говорить о патриотизме, знай: где-то что-то украли».

НЕ ЛЮБЛЮ ПОЕЗДА

Уже поздний час. Пережить бы еще эту ночь в поезде, и я свободен от вагонной тесноты, сковывающей меня физически, творчески и морально. Еще несколько часов, и мой поезд метеором вторгнется в «космический» хаос Казанского вокзала. Вспомнилась интересная история. Про то, как я написал однажды лирическое стихотворение и послал его семи девушкам. Каждая из них…

Подождите немного. Кто-то стучится в дверь моего купе! Аааа… Та самая обаятельная проводница, только уже одета иначе. Она зовет меня к столу, развернувшемуся у нее в «кубрике». Уже слышу чьи-то голоса и смех. Женская красота, говорят, берет города. Поэтому мне придется проститься с Вами, друзья…

— Конечно пойду! Только никаких «вай ме!»

• Владикавказ
• железная дорога
• Москва
• Родина
• Северная Осетия
• Чермен Дудаев
• Южная Осетия