Рай под ногами ваших матерей

13.08.2015 Анна Кабисова

Дневник симпозиума. День одиннадцатый

– Мама, зачем мы ходим в церковь?

– К Богу.

– Почему у него болят ножки?

– Люди не поверили, что он Бог, и распяли.

– Что такое распяли?

– Прибили гвоздями к кресту – раньше в Риме так наказывали преступников.

– Я не хочу ходить в церковь, там страшно.

Я укладываю спать Полину и думаю о том, как начать писать текст о вчерашней презентации Аслана Гайсумова. И в какой-то момент понимаю, что этот диалог с Полиной и то, что делает Аслан – связаны. Конечно, здесь нет никаких точек соприкосновения, кроме моих внутренних ощущений, но по глубине вопросов, задаваемых Асланом в его творчестве, и Полиной, в ее попытке осмыслять повседневность, есть что-то общее. Наверное, отсутствие логически измеримых ответов.

На презентации Аслан показал почти все свои работы, но я хочу рассказать об одной – фильме о Грозном, снятом в стилистике советских пропагандистских фильмов со сквозным кадром, в котором есть настолько сильный и ошеломляющий образ, что сердце сжимается от боли.

В разрушенном ДК на экране под жизнерадостную красивую мелодию идет фильм о славном социалистическом прошлом процветающей Чечни. Именно этот фильм формально повторяет новый, снятый самим Асланом, и в какой-то момент все настолько сливается, что уже трудно отличить прошлое от настоящего. И приходит осознание, что никакого прошлого нет, да и настоящего тоже – время исчезло, есть огромный пугающий мир, в котором непонятно, как жить.

Я часто думаю о том, как мне научиться скрывать от дочери этот периодически появляющийся страх перед бытием, невозможность осмыслить все происходящее и признаться в том, что я сама не знаю, почему Его распяли.

Нет, я читала Евангелие и слушала в Институте цивилизации лекции по религиоведению, которые вела несравненная Султана Тукфатуллина, чья принадлежность к исламу не была для нас секретом, но это не мешало ей рассказывать о возникновении христианства так тонко и проникновенно, что я однажды даже решилась спросить ее: «А вы верите в то, что Иисус существовал?» Султана долго смотрела на меня и сказала: «Да». А потом на лекции про ислам она сразила меня вновь, озвучив невероятно красивую и цепляющую «заповедь», описывающую миросозерцание мусульманина, которую я запомнила на всю жизнь – «Рай под ногами ваших матерей».

Ее смысл в полной мере раскрылся мне только недавно во время разговора с Асланом, когда он рассказывал о своем детстве, совместной работе с мамой, а потом уже о юности в Москве, где оказался совершенно один «на свободе»: «Делай что хочешь, тебя никто не видит». Но он не делал, потому что чувствовал ответственность перед матерью, а в ее лице перед всем своим народом, историей, да и в целом абстрактную ответственность. И вот тогда и понял по-настоящему, что такое свобода. И это очень ощущается во всем, что создает Аслан.