«18 тысяч россиян находятся сегодня в поиске ребенка для усыновления», — заявило Минобрнауки. Такое число потенциальных родителей зарегистрировано в государственном банке данных. При этом официально в стране насчитывается 110 тысяч детей-сирот. По сообщению министерства, с прошлого года их количество уменьшилось на 17 тысяч человек.

РИА Новости

 

О наметившейся тенденции сокращения прироста сирот в Северной Осетии Gradus.Pro рассказали заместитель министра труда и социального развития РСО-Алания Жанна Гасиева и начальник отдела опеки и попечительства Минсоцтруда Елена Дзуцева.

От них мы узнали, что североосетинские дети-сироты, находящиеся в детских домах, тоже входят в государственный банк. На сегодняшний день их число составляет 257 человек.

По словам представителей Министерства, не составляет особого труда устроить в приемную семью ребенка в возрасте до 3 лет. С 4 и до 5 лет сделать это уже сложнее. А после 5 — практически невозможно.

Гасиева:

— Сейчас на 257 детей в наших детдомах есть 35 кандидатов в приемные родители. Это, безусловно, мало. Дело в том, что среди 257 детишек 180 — старше 10 лет, 83 являются инвалидами, 32 – с ограниченными возможностями, то есть почти инвалиды. 139 имеют братьев и сестер, а разлучать таких детей нельзя. То есть основная часть детей — это дети трудноустраиваемой в приемные семьи категории. Именно такие дети остались и во всероссийском банке данных, отсюда и все проблемы.

Какие формы замещающей семьи существуют в нашей республике?

Гасиева:

— У нас есть три формы семейного устройства — опека, приемная семья и усыновление. Федеральное руководство поощряет и стимулирует именно усыновление как лучшую форму замещающей семьи, потому что усыновленные дети юридически приравниваются к кровным.

Какие семьи чаще всего приходят с желанием усыновить ребенка? 

Дзуцева:

— Самые разные люди возрастом от 25 лет и старше. Но надо сказать, что мы не очень приветствуем приемных родителей старше 50 лет, которые настаивают на усыновлении маленьких детей. Это неправильно даже физиологически. Таких ограничений в законодательстве пока нет, но они будут внесены, так как рассматриваются уже сейчас. На самом деле не важно, какие люди — богатые, бедные, семейные или одинокие, молодые или постарше, для нас самое главное — это осознанное, здравое принятие решения, для того чтобы ребенок стал счастливым. Сегодня 52 супружеские пары стоят в очереди за ребенком.

Можно считать, что позитивная динамика в республике связана с тем, как в 2007 году президент РФ призвал россиян усыновлять детей?

Гасиева: Если в 2007 году было выявлено 529 оставшихся без попечения родителей и детей сирот, то в 2012 – уже лишь 178. Это и есть результат работы по профилактике социального сиротства. Количество детей в детских домах не увеличивается, а сокращается, и это факт.

Слышала истории, о том, как желающие усыновить ребенка не могут этого сделать. С какими трудностями они сталкиваются? 

Гасиева:

— Сложность заключается в том, что пожелания и критерии, которые высказывают кандидаты в приемные родители, подчас бывают слишком высокими. Все хотят новорожденного блондина с голубыми глазами, полного сироту, родители которого при несчастных обстоятельствах скончались, а родственников просто не существует.

Дзуцева:

— Дело вот в чем: потенциальный приемный родитель считает, что если он возьмет ребенка с чистой памятью, еще никем не воспитываемого, то он сможет воспитать из него совершенно идеального ребенка. А в итоге воспитывают эгоиста. Поэтому мы всегда предлагаем взять возрастного ребенка, которому, например, лет 8 — он никогда не забудет того, что вы его осчастливили. Действительно осчастливили, забрав его из детского дома.

Гасиева:

— Мы также всем рекомендуем брать сразу нескольких детей в семью. И у нас есть такие приемные родители, хоть их и немного. Еще мы советуем взять ребенка-инвалида, потому что инвалидность возникает от запущенности болезни, от недогляда, недосмотра. В условиях семьи ему легко вылечат все эти болячки. Диагнозы только на первый взгляд кажутся страшными, но, по сути дела, если заботиться о ребенке, от его болезни не останется и следа.

То есть инвалидности подчас способствует само нахождение ребенка в детском доме?

Гасиева:

— Все мы знаем, что сегодня абсолютно здоровый ребенок – большая редкость. Знаменитая экология Северной Осетии хорошо этому поспособствовала. А вообще мы не говорим, что в детском доме плохо, там кормят и одевают, но ребенок должен жить в семье – это природа. Только в условиях семьи ребенок может научиться быть самостоятельным. Он готовится к взрослой жизни, знает, как сходить за хлебом, как приготовить себе яичницу, как экономить деньги. Всего этого дети, выходящие из стен детдома, не умеют делать.

Дзуцева:

— В Российской Федерации понимают всю сложность ситуации и поэтому ввели изменения в законодательство, и теперь на каждого ребенка-инвалида, который берется на усыновление в семью, выделяется единовременное пособие в размере 100 тысяч рублей. Если берешь ребенка старше 7 лет — тоже 100 тысяч. Так страна стимулирует и поддерживает усыновителей.

Гасиева:

— Да, но когда на федеральном уровне промониторили эту ситуацию с выдачей 100 тысяч рублей, чтобы проследить за изменениями, они не нашли ожидаемого эффекта по усыновлению детей этой категории. Поэтому проблема остается актуальной.

Сирота и социальная сирота. В чем разница?

Дзуцева:

— Сиротой ребенок считается, если оба его родителя умерли. Но основная причина сиротства в наше время заключается не в смерти родителей, а в экономической ненужности детей их родителям, это и есть социальные сироты и их 84% в Северной Осетии.

Гасиева:

— Это дети, оставшиеся без попечения родителей, — отказники, дети, родители которых отбывают срок или лишены родительских прав. Соцсироты — это колоссальная проблема современного общества, и нужно бороться, искоренять ее.

Лишение родительских прав должно быть крайней мерой?

Гасиева:

— Именно. Мы считаем, надо глубоко разбираться с каждой семьей. Что мы и делаем. И с 2007 года число родителей, лишенных родительских прав, уменьшилось в 6 раз. Это прекрасные показатели. В 2007 году было 224 человека, на начало 2013 года 42, сегодня 34.

Дзуцева:

— Надо меньше лишать родителей прав, а больше работать с ними, помогать им, заставлять заниматься детьми. Это и есть профилактика социального сиротства. Мы убеждены в том, что действовать нужно на самых ранних сроках зачатия проблемы в семье. Что-то пошло не так: ребенок стал хуже учиться, отказывается идти в школу, он плохо выглядит, странно себя ведет. Мы узнаем об этом и вмешиваемся в эту семью. С учетом того, что мы начинаем вмешиваться вовремя, внедряя мощные методы работы, мы и добились сокращения количества детей-сирот в 3 раза.

Звучит обнадеживающе, но не совсем понятно, как это работает.

Гасиева:

— Я вам объясню, все очень просто. У нас функционирует так называемая «Сеть социальных контактов». Мы узнали, что что-то в семье пошло не так. Тогда мы начинаем действовать подобным образом: мы собираем команду, члены которой будут вместе выяснять, в чем причина сбоя. В этой команде представители служб и ведомств, имеющих отношение к вопросу семьи и детей — это и Министерство здравоохранения, Центр социальной профилактики «Доброе сердце», управление соцзащиты, комиссии по делам несовершеннолетних, а также учителя из школы, соседка из подъезда, родственники.

Дзуцева:

— Все садятся в круг и начинают выяснять, что же случилось в этой семье. И тут узнается, что оба родителя лишились работы, нет работы — значит, нет денег, а значит, ребенок плохо ест и плохо одет. А в школу идти не хочет, потому что там хорошо одетые одноклассники с присущей им детской жестокостью обязательно будут подшучивать. Мы выяснили корень проблемы, значит, надо действовать. Как? Связываемся со службой занятости и устраиваем этих родителей на работу. Сеть социальных контактов — это большая системная работа, подчиненная единой цели – профилактике социального сиротства.

Гасиева:

— А вообще профилактика сиротства должна начинаться еще раньше. Со школьной скамьи. Начиная с 10 лет, мы, взрослые, должны объяснять нашим детям, что когда-то они тоже станут родителями, а прийти к этому нужно осознанно, чтобы стать ответственным родителем. Это не громкие слова. Власти страны призывают рожать детей, чтобы спасти демографическую ситуацию. Я же настаиваю на том, что каждый рожденный человек должен быть долгожданным и любимым. И чем раньше наши дети начнут это осознавать, тем лучше.

Вы предлагаете ввести в программу школьного образования сексуальное воспитание?

— Именно. И когда-то такие уроки проводились в школах, но вскоре, после насмешливой реакции детей, их прекратили. Это все из-за неправильного подхода: нужно разделить детей на группы, отдельно мальчики и отдельно девочки, и донести до них то, как важно рожать любимых детей, чтобы не было сломленных жизней.

В последнее время особо большое внимание уделяется предварительной работе с потенциальными приемными семьями? Как это функционирует у нас?

Дзуцева:

— Речь идет о школе приемных родителей, которая сегодня является обязательным этапом, закрепленным федеральным законодательством в прошлом году, хотя у нас она действует с 2008 года. Это тренинги, лекции, интерактивное обучение, работа с психологами – вот как мы работаем с людьми, желающими стать приемными родителями. Люди приходят полные энтузиазма, кричат и уверяют, что хотят усыновить ребенка. «Зачем мне какие-то тренинги, я добрый замечательный человек», — говорят они, не осознавая, какая работа им предстоит. Очень часто после прохождения этой школы граждане меняют свое представление об усыновлении и ситуации, которая может сложиться в семье, когда туда придет приемный ребенок. У нас были случаи, когда кандидаты отказывались от своего желания, осознавая, что не в силах справиться с такой нагрузкой.

Гасиева:

— Но надо понимать, что ребенок, оставшийся без попечения, — это ребенок российского государства, и оно несет за него ответственность в нашем лице. Поэтому каждый из потенциальных родителей должен соответствовать тем требованиям, что предъявляет законодательство. А документы можно собрать и за неделю, если сильно захотеть.

Дзуцева:

— В ходе работы «Школы приемных родителей» мы делаем все, чтобы эти люди, которые сегодня так жаждут взять приемного ребенка, потом вдруг не отказались от него. Психика такого ребенка уже не восстановится никогда. Это настоящая катастрофа. Сломленная жизнь.

А как вы отслеживаете дальнейшую судьбу переданного в руки приемной семьи ребенка?

Дзуцева:

— Мы, органы опеки и попечительства, всегда стоим рядом с нашими детьми, в каких бы ситуациях они не оказались. Мы делаем все, чтобы они были счастливы в приемных семьях, и мы остаемся рядом после усыновления. Взрослые должны осознавать, какую ответственность они несут. Не надо брать ребенка, чтобы он на старости лет подносил стакан воды, ребенка нужно усыновлять с одной главной целью — воспитать из него порядочного и счастливого человека.

Известно, что в соседней республике нет детских домов. Почему в нашей национальной республике ситуация обратная?

Гасиева:

— В республике, о которой вы говорите, действительно нет детских домов. Зато чеченские дети есть в наших, осетинских детдомах.

Дзуцева:

— О моральном аспекте можно говорить долго и красиво. Но есть те люди, которые говорят поступками. Достойный пример — глава администрации Мизурского сельского поселения, который несколько лет назад взял сразу троих взрослых детей, возрастом 15-16 лет. Это достойный поступок достойного человека. А на недавнем заседании Парламента выступал Глава Дигорского района, который призвал депутатов задуматься об ужасающей цифре детей-сирот в Северной Осетии. Он признался, что тоже подумывает об усыновлении.

Специальные проекты, такие как «Родные дети» на Gradus.Pro, дают положительные результаты?

Гасиева:

— Мы привлекаем глянцевые журналы, чтобы богатые семьи видели фотографии детишек, публикуем на сайте у Главы их фамилии, чтобы родственники и однофамильцы могли просто взять ребенка на выходные. Сделали на всех наших детей видеопаспорта, как в передаче «Пока все дома», они размещены на нашем сайте. Что касается проекта «Родные дети», к сожалению, пока никто не проявил инициативу, хотя было несколько звонков, но дальше звонка не доходило.

Скоро год, как вышел «закон Димы Яковлева», как вы к нему относитесь?

— На федеральном уровне закон о запрете усыновления российских детей американскими семьями вышел недавно, а мы отказались от такой практики еще 4 года назад. Причем не только от американских приемных родителей, а вообще от всех иностранных. Хотя если заглянуть в статистические данные прежних лет, то можно увидеть, что из 100% усыновленных детей 70 % уезжали заграницу. Наши дети должны жить дома, в своей республике. И мы должны делать все для того, чтобы им было хорошо здесь.

P.S. Сегодня в стране детей-сирот больше, чем сразу после войны. Об этом стыдно говорить, а молчать об этом – позор. На Новый год эти детишки не будут просить у Деда Мороза навороченных айфонов и планшетов, они мечтают о простом тепле чьих-то любящих рук.

Пока я готовила материал, число детей в наших детских домах изменилось — сегодня их уже не 257, а 241. Под Новый год 16 ребят получили главный подарок своей жизни – семью.

В качестве иллюстраций использованы портреты детей-сирот, сделанные украинским фотографом Наташей Шульте. 

• "Родные дети"
• Владикавказ
• власть
• дети
• минсоцтруда
• общество
• отдел опеки и попечительства
• Северная Осетия
• усыновление