В Ирафском районе в ДТП с участием микроавтобуса с туристами и грузовика пострадали три человека
Более 600 семей в Северной Осетии получают ежемесячную выплату из средств материнского капитала
В 2024 году при выходе на работу родители продолжат получать пособия по уходу за ребенком до 1,5 лет
«Ростелеком» приготовил 4 миллиона подарков
Преимущества услуг доставки цветов в Ростове
Плохая канализация, сход Колки и водочный бум. Удастся ли оздоровить главную реку Осетии? Если вы […]
Театр как спасение
PRO премьеру спектакля «Старший сын» в Русском театре
В период «короны» что-то происходит с нами странное. К примеру, обостряется понимание того, как раньше, до вируса, было спокойно и хорошо. И в театре, как в самом тонком, живом и трепетном творении человечества, это чувствуется, как нигде.
Проявляется описанное ощущение по-разному: либо в заостренной, трагической форме, как получилось у Гиви Валиева с «Ричардом III», либо в противоположном, почти сентиментальном, мягком и ласковом стиле, как у Руслана Цагараева с пьесой А.Вампилова «Старший сын», премьера которой состоялась 14-15 ноября.
Вампилов – один из самых любимых для меня авторов, фильм по пьесе «Старший сын» с Леоновым, Караченцовым и Боярским в главных ролях засмотрен мной буквальной до дыр, поэтому я понимаю, на какой риск шел Руслан Цагараев, режиссер-постановщик спектакля, во многом повторяя приемы и подходы Виталия Мельникова, снявшего картину по вампиловскому шедевру в далеком 1975 году.
Но риск был многократно оправдан тем, что времена теперь иные, отсюда какая-то повышенная, усиленная степень теплой нежности, исходящей от актеров, декораций, музыки и всего того, что видит на сцене зритель.
Удивительные 60-е с почти блаженными персонажами, которых мы больше знаем и помним по фильмам, сейчас кажутся недосягаемыми вообще, хотя не так уж много лет прошло. Но есть еще одна фишка. Мало кто в наши неспокойные времена ставит спектакли в «классической» манере: спокойно, просто в самом лучшем смысле этого слова, вдумчиво и … тепло. Столько технических возможностей и шансов, что трудно избежать соблазна их использовать в театральном пространстве. И главное, что воспроизвел Руслан Цагараев, опираясь на прошлое, — это манера, стиль театральных постановок: глубоко, проникновенно и с таким почти эфемерным, неуловимым тактом, изяществом.
Если меня попросили бы определить новое детище Русского драматического театра, то я бы использовала термин «ласковый».
Этот спектакль (по воле автора, режиссера, исполнителей и даже костюмеров и декораторов) «относится» к зрителю бережно, не с уважением даже, а с глубокой нежностью. Уходишь размягченной, укутанной приятными мыслями, наполненной хорошим, простым и важным.
Надо бы об актерах сказать поподробнее, но не хочется: тут такая слаженная команда, что не выделяла бы никого. И все-таки Валерий Попов – каждый раз, как впервые. Тут была огромная опасность впасть в такую интерпретацию образа, когда персонаж стал бы казаться абсолютно нереалистичным, слишком странным, глупым и практически сумасшедшим. Но мастерство и мудрость актера сделали Сарафанова-старшего родным и близким. И даже, по-моему, Руслан Цагараев и Валерий Попов совместными усилиями снизили градус похожести Сарафанова на представителей христианского пантеона святых, о чем писали абсолютно все литературоведы и критики, обращавшиеся к пьесе Александра Вампилова и ее постановкам на сценах театров страны.
Вот это все-таки «слишком» возвышенное отношение к странностям отца семейства, музыканта и добряка Сарафанова в пьесе отсутствует. Странность есть, но она бытовая, земная, не вызывающая желания обратить взоры к небесам (специально использую торжественные слова). И это так великолепно, по-моему. Для нас с вами такой подход правильнее, нужнее и понятнее, я уверена.
И не удержусь от наблюдения, связанного с Робертом Кисиевым. Это не столько даже мастерство и красота, это классический пример того, что называют с античных времен «харизмой». Когда Роберт появляется на сцене, то внимание автоматически «приковывается» к нему. В «Старшем сыне» это было особенно заметно, потому что сыгранная им роль была эпизодической и отрицательной. Но ее важность, как выяснилось, в том, что режиссер, а вслед за ним и зрители, любит всех-всех-всех. Без исключений. И даже этот упертый, педантичный и как-то слишком волевой летчик кажется симпатичным.
А вот «браво» кричать не стану. Меня так утешил и «рассыропил» (как говорил Базаров, герой романа «Отцы и дети», кстати, похожего по проблематике на вампиловскую пьесу) этот чудный спектакль, что прошепчу «браво» тихо-тихо.
Так, чтобы услышали создатели этой приятной и по-настоящему доброй постановки. И еще те, кто разделяет мое выраженное шепотом, чтобы не потревожить рожденные спектаклем эмоции, благодарное удовольствие.
Нового министра ВД по Северной Осетии Демьяна Лаптева представили личному составу ведомства
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: